– Молока для ее ребенка!
– Молока для ее ребенка?
Раздался низкий зловещий смех.
Потом захрустели сапоги по гнилому дереву, и появился человек в шапке на голове и с ружьем в руках.
– Почему ты не накормишь его своим молоком?
– У меня нет молока, увы. А если эта малютка, – жена дровосека достала ее из-под платков, – не получит молока сегодня, она умрет.
– Твоя дочь умрет? Невелика потеря! Родишь другую.
– Годы мои уже не те. А эту малютку подарил мне бог товарного поезда, который ходит туда и обратно по железной дороге.
– Что же он не дал тебе с ней и молока?
И снова раздался горький смех, от которого ледяной ужас пробирал до костей.
Жена дровосека отвечала боязливо, но решительно:
– Он забыл. Боги не могут думать обо всем сразу, у них столько дел в нашем мире.
– И делают они их так плохо! – заключил лесной человек.
Потом, помолчав немного, спросил:
– Скажи мне, жена дровосека, откуда, ты думаешь, я возьму тебе молока?
– Из вымени твоей козочки.
– Моей козочки? Откуда ты знаешь, что у меня есть козочка?
– Я слышала ее блеяние, когда собирала хворост на опушке твоих владений.
Он опять засмеялся, потом спохватился, посерьезнел и спросил:
– Что же ты дашь мне за мое молоко?
– Все, что у меня есть!
– А что у тебя есть?
– Ничего.
– Этого мало.
– Каждый божий день, зимой и летом, я буду приходить сюда и приносить тебе вязанку хвороста за два глотка молока.
– Ты собираешься платить за мое молоко моим хворостом?
– Это не твой хворост.
– И не твой.
– Но ведь и твое молоко не твое!
– Как так?
– Это молоко твоей козочки.
– Но это моя козочка. Ничто в жизни не дается даром.
– Но без молока моя дочь умрет даром.
– Великое дело, столько людей умирает!
– Ее подарили мне боги, если ты поможешь мне ее выкормить, она будет жить, и за это они отблагодарят тебя и защитят.
– Они меня уже защитили, смотри.
Он сорвал с головы шапку, и открылось его лицо: лоб помят, висок вдавлен, а одного уха не хватает.
– Теперь я обхожусь без их защиты и защищаю себя сам.
– Но они сохранили тебе жизнь и вдобавок твою козочку.
– Премного благодарен.
– Я буду приносить тебе каждый день две вязанки за один глоток молока.
– А ты, я вижу, сведуща в делах!
Он опять засмеялся.
– Скажи, не дали ли тебе боги вместе с девчонкой какую-нибудь ценную вещь?
Наша бедная жена дровосека в отчаянии уже готова была сказать «увы, нет», как вдруг лицо ее просияло. Она развернула молитвенное покрывало, в которое была закутана ее товарная единичка, и протянула лесному человеку с козочкой, который взял его с надменным видом.
– Это божественное покрывало, смотри, какое оно тонкое.