Бастиан перевел дыхание и, не слушая женщину перед собой, которая как раз рассказывала, что работает в юридической конторе своего отца, снова повернулся к Эбби. Ее плетения изменилась. Тьма, которая обычно окружала ее, почти вся истончилась, и тут же, быстро, как молния, наружу вырвались сердечные плетения. Кораллово-красная ревность превратилась в нежную пурпурную любовь. Сердечные чувства Эбби были сильны, импульсивны. Совсем не похожи на ее тяжелые душевные плетения. Сердечные плетения напоминали пламя. Горячие, пылающие, постоянно в движении. Любовь смешалась с ревностью, и вдруг они превратились совсем в другие чувства – в ненависть и гнев. Бастиан привык ощущать после поглощения душевных плетений боль и отчаяние, горе и страдания. Но любовь и желание стали для него чем-то новым, и, хотя кольцо Скай помогало ему сдерживать такую мощь, он боялся. Если одна только любовь Эбби пробудила в нем такие опасные чувства, которые ослабляли его. Они заставляли его чувствовать себя предателем, когда сейчас он стоял рядом с незнакомкой, намереваясь забрать ее плетения. Да, таким образом он предавал Эбби с ее чудесными сердечными плетениями.
Он смотрел на нее, пытаясь показать, что это не имело никакого значения. Просто так следовало поступить в данный момент. Но для него это значения не имело. Он вовсе не был в восторге от плетений этой женщины. Бледно-красные, совсем не сочетавшиеся с цветом платья. Ему не хотелось пробуждать это сердце и причинять ему боль. С Эбби получилось иначе. Ей он боль причинял прямо сейчас, стоя с другой. Он видел, как черные паутинки боли захлестнули слабо мерцающий пурпур, когда его рука скользнула по спине женщины. И все же он выдержал мучительный взгляд Эбби, открывая врата в сердце незнакомки и забирая то, в чем нуждался. Это для блага самой Эбби, так он больше не будет представлять для нее опасность. Пурпурные нити проступили под его кожей, покрывая пальцы и запястья, однако в тусклом свете этого никто не заметил. Никто, кроме Эбби, разумеется.
* * *
– Эбби! – Тристан вдруг схватил меня за руку и рванул под лестницу, где нас никто не мог обнаружить. Оказывается, я, сама того не осознавая, пошла к Бастиану в зал. По щекам текли слезы – это я тоже поняла только сейчас.
Тристан преградил мне путь к залу и сердито сверкнул глазами.
– Ты что вытворяешь? Жди здесь, – проворчал он.
Я вытерла глаза.
– Скоро все закончится. Через пять минут мы уйдем, – заверил меня Тристан и крепко сжал мою руку. – Ты мне доверяешь? Все будет хорошо.
Он прижал меня к себе, начал поглаживать, а я и не сопротивлялась. Его лицо все еще скрывала маска, поэтому я с легкостью представила, что это другой брат меня сейчас обнимает. И легко убедила себя в том, что мои сердечные плетения в полной безопасности – врата в сердце он открыть не сможет.