— Вот и пришли, — остановился Бойкач возле своего двора и заглянул девушке в глаза.
— Может, я подожду тебя на улице?
— Что ты, Валечка, выйдет мама, начнет приглашать, так ты еще больше застесняешься.
— Вон Зина, — тихо сказала Валя и покраснела.
Володя оглянулся. Действительно, Зина переходит улицу. Она заметила партизан, остановилась, но тут же быстро зашагала к своему двору. У хлопца дрогнуло сердце, он стоял молча, словно в чем-то виноватый, а перед кем, и сам не знал.
К счастью, мать увидела сына через окно и выбежала из дома.
— Сыночек, чего же вы стоите? Заходите!
— Это она не хочет идти, — пошутил хлопец, тронув девушку за руку.
— Почему? Ты же партизанка, должна смелой быть. Что же не знакомишь? Ее как зовут?
— Валя.
— Валечка, пойдем в избу.
— Ой, мне стыдно, — входя в дом, смущенно сказала девушка.
— Она стыдится со мною в деревне показываться, будто Зина была моей женой.
— Я тебе расскажу, сынок, что эта Зина придумала о тебе. Садись, Валечка, садись.
— Так что же Зина придумала?
— Я с ней не разговариваю и даже не здороваюсь. Разнесла по всей деревне, будто Володя хотел перебить командиров и его за это расстреляли.
— Значит, думала, что меня нет в живых. А сегодня вдруг увидела.
— Ее мать хвастается, что дочь приехала домой рожать, а зять — командир роты, награжденный орденом.
— Лучше бы она помалкивала о своем зяте… Ты, мама, только никому не рассказывай: Зинин муж — предатель, он у немцев.
— Ой, батюшки, что же она будет делать с ребенком?
— Жить и воспитывать его. Ну, хватит, завели ненужный разговор. Мама, мы с Валей были знакомы еще до войны и в школе за одной партой сидели. Классная меня заставила.
— А мне она больше нравится, чем Зина.
Валя покраснела до ушей и опустила глаза. Володя знал, что мать не очень любит партизанок. Мужчины должны воевать, считала она, а женщинам там делать нечего.
— Немцы везли Валю в Германию, — счел нужным объяснить Володя, — а она убежала из вагона. Ничего не оставалось делать, как искать партизан.
— Откуда ты?
— Из Слободы, — ответила девушка.
— А чья же?
— Романа Голубя, если слышали такую фамилию. Маму Татьяной зовут.
— О, Татьяну Голубь я знаю. Красивая и серьезная женщина. Теперь сама вижу, как ты похожа на нее.
Валя опять покраснела.
— Мама, хватит допрашивать. Дай нам лучше поесть.
— И верно, детки, заговорилась я от радости. Сейчас, сейчас.
Мать вышла в сени и вскоре вернулась с графином в руках.
— Попробуйте настоечки, — сказала она.
Потом достала из печи чугунок с драниками, вывернула их в миску и поставила на стол:
— Кушайте, детки.