Дворик был пуст. Дверь в комнату Вана была приоткрыта, там было темно. Девушки заперлись все у Шуры, у них было тихо и горел свет. Дверь на улицу стояла настежь. Ни г-на Лю, ни Вана не было видно.
— Терентий! — тихо позвал Валериан Платонович.
Никто не отзывался.
— Еще новости! — сказал Тенишевский. — Терентий пропал. Дело тут поставлено, видно, умело. Пойдем, поднимем девушек, пусть все ищут инструменты. Время терять не приходится.
Здесь Дорогову показалось, что он видит сон. Тенишевский тоже остановился, удивленный.
С улицы быстро вошла Елена и следом за нею высокий монах в длинной черной сутане и с пробковым шлемом на голове.
— Елена Николаевна! — воскликнул Дорогов, позабыв о всякой осторожности.
Она улыбнулась радостно и торжествующе и протянула ему обе руки.
— Павел Александрович! Здоровы?.. Живы?..
Шура, Клавдия и Ангелина, услышав голоса, показались в дверях своей комнаты и бросились к Елене.
— Елена Николаевна, дорогая! Приехали! Дорогая, славная! Здравствуйте!
Тася вышла вслед за ними в своем розовом халатике и остановилась у дверей. Сложив руки на груди, она внимательно смотрела на всех.
— Стойте, господа, — вмешался Тенишевский, — все это, конечно, очень радостно и удивительно, но нельзя все-таки терять времени. Положение-то дрянь.
Он подошел к двери в комнату Вана и распахнул ее.
— Начнем отсюда… — и замолчал. — Павел, — прибавил он глухо. — Посмотри-ка.
Посреди комнаты, в полосе света, падавшего через раскрытую дверь, ничком лежал г-н Лю. Руки его были раскинуты, револьвер отлетел в сторону, Вана не было. Все бросились к раненому.
Г-н Лю был еще жив, Он слабо застонал, когда Тенишевский с помощью монаха поднял его и перенес на кровать.
— Ваты, йода! — распорядился монах. Он расстегнул на г-не Лю халат, разорвал окровавленную фуфайку и осторожно приступил к перевязке.
Положение раненого было безнадежным. Глубокая рана, из которой с трудом извлекли тупые ржавые ножницы, уже чернела по краям. Темная, густая кровь слабо сочилась из нее.
— Он умрет через несколько часов, — сказал монах. — Кто убил его?
В этот момент г-н Лю пришел в себя. Он медленно открыл глаза, пошевелил губами и остановил строгий печальный взор на Елене. Она стояла возле кровати и держала тазик с водой.
Сначала г-н Лю, как будто не понял, не узнал ее, потом, сделав страшное усилие, поднялся на локтях. Глаза его округлились, на губах выступила розовая пена.
— Вы?... вы?.. — хрипло прошептал он, хотел сказать что-то еще, но упал навзничь и снова потерял сознание.
— Господа, выйдите все, — распорядился монах.