Теперь, повернувшись лицом ко мне, она неотрывно следила за моими руками. Словно чтобы убедиться, что я больше не попытаюсь к ней прикоснуться. Интересно, что за хрень с ней происходит? Но я не собирался совать нос в чужие дела. У меня хватало своих забот, чтобы еще беспокоиться о чертовых проблемах эмо.
Снаружи стрекотали сверчки, и каждые пятнадцать минут в домике слышались звуки раций полицейских кампуса. Как послушные шавки декана, они совершали обход. Свет от их фонариков то и дело освещал комнату. Лишь здесь, за диваном, мы создали себе маленький защитный карман.
Несколько часов пролетело в молчании. Я лежал на спине, сквозь окно в крыше глядя на звезды. Приближался рассвет, и небо начало светлеть. Темную комнату теперь наполнял тусклый оранжевый свет.
Я услышал, как рядом со мной вздохнула Лекси, и спросил:
– О чем ты думаешь, когда смотришь на звезды?
Я заметил, как Лекси склонила голову набок, и, сузив глаза, изучающе вперилась в потолочное окно.
Какое-то время она молча смотрела в ночное небо.
– Иногда я задаюсь вопросом, каким они воспринимают наш мир, – тихо прошептала Лекси. Я не думал, что она ответит. – Мы завораживаем их или вызываем отвращение? Смотрят ли они на нас сверху так же, как мы смотрим на них снизу? Гадают ли, о чем мы думаем? Видят ли все наши проблемы? Наблюдают ли с растущим чувством сострадания за нашими жалкими попытками жить? Или попросту завидуют, что у нас вообще есть жизнь, не важно, хорошая или плохая?
Ее ответ удивил меня. «Жалкие попытки жить?»
– Тебе доводилось когда-нибудь смотреть на них и ощущать себя маленькой и незначительной? – добавил я; мне и в самом деле хотелось услышать ее ответ.
Лекси заерзала рядом со мной, подняла руки и сложила пальцы в некое подобие рамки. Закрыв левый глаз, она изучала Пояс Ориона, будто смотрела в телескоп. Но вдруг резко опустила руки и сложила их на животе, на лице ее застыло язвительное выражение.
– Чтобы ощутить себя незначительной, мне не нужны звезды, Остин. Достаточно просто открыть глаза и посмотреться в зеркало.
Я внимательно взглянул на нее, и внутри поселилось странное чувство. Сочувствие?
Лекси вдруг зевнула и прикрыла глаза. Но тут же вновь уставилась на звезды, изо всех сил стараясь не заснуть. Я же не мог от нее глаз отвести. Что-то в ней привлекало меня. Или, может, все дело в том, что она знала обо мне правду. Так что здесь и сейчас не было нужды притворяться.
– Попробуй поспать, – проговорил я после ее третьего зевка подряд. И Лекси вновь взглянула на меня. Она чертовски выматывала, а мне нужно оставаться начеку.