Я и так сделала огромный шаг.
Каким-то необъяснимым образом я понимала, что продвинулась вперед.
Кто бы мог подумать, что Остин Карилло поможет мне на пути к выздоровлению?
– Прости, что вел себя, как гребаный мудак. Но ты все время застаешь меня не в лучшие моменты, – нарушив неловкость, проговорил Остин.
Я очень удивилась, услышав столь резкие слова.
И, непроизвольно рассмеявшись, покачала головой.
– Все в порядке. Ты вовсе не… гребаный мудак.
Остин улыбнулся, и сердце, кажется, подпрыгнуло внутри. Я чуть не прижала руку к груди, опасаясь сердечного приступа. Это ощущение потрясло меня. Подобного я прежде не испытывала… И эта прекрасная улыбка…
– Да нет, я такой. Но ты отлично умеешь хранить секреты, так что, полагаю, это не столь важно.
– Остин? – нервно спросила я.
– М-м-м?
– Доктор, что говорил с тобой…
Остин чуть повернулся, чтобы взглянуть на меня; наши пальцы по-прежнему сплетались друг с другом.
– А что с ним?
– Он мой отец.
Остин стиснул зубы и отвернулся.
– Черт.
– Он ничего не скажет. Просто не сможет. Я видела, как ты выбежал из гостиной. А он даже не знает, что я последовала за тобой, – проговорила я, защищая профессионализм отца.
Прищурившись, Остин взглянул на меня.
– А как он воспринял тот факт, что мы знакомы?
Покраснев, я хотела что-то сказать, но так и не издала ни звука.
Остин приподнял проколотую бровь.
– Настолько хорошо?
Я непроизвольно хохотнула, но тут же прикрыла рот рукой. Здесь, в этом саду, смех казался каким-то неправильным. Хотя, как ни странно, смеяться с Остином было легко.
Остин тоже улыбнулся.
– Не парься. Я понимаю, что бывший Холмчий не возглавит список одобренных друзей.
Я тут же нахмурилась.
– Почему ты судишь себя лишь по банде, к которой когда-то принадлежал?
Остин пристально посмотрел на меня.
– Потому что люди видят лишь то, что на поверхности. Они не заглядывают внутрь. – Он указал пальцем на татуировку в виде звезды на левой скуле, а затем на слово «Холмчий» на шее.
– Ты мог бы свести их лазером, – предложила я.
Остин откинул голову назад и расхохотался. Я нахмурилась. Он резко оборвал смех.
– Нет, не могу, Лекс.
– Но…
– Лекси. Я не могу их убрать. Это так не работает, – поняв, что я не стану настаивать, пояснил он.
Остин отвел взгляд, явно раздумывая о темных моментах прошлого, и я вздохнула.
– Ну, а я вижу больше. Гораздо больше. Парня, который практически в одиночку заботился о маме. Но сломался, потому что она заболела. Того, кто выбрался из безнадежной ситуации и стремится найти верный путь, – тихо прошептала я.
Остин ничего не ответил, и я трусливо опустила глаза.