В прихожей меня встретил звонок телефона.
– Я возьму! – крикнула я, очень надеясь про себя, что это мои подруги. Кто ещё стал бы звонить так поздно?
На другой стороне провода, как ни странно, раздался голос мисс Уотерс.
– Вы в порядке! – воскликнула я. – Слава богу!
– Да, конечно, – сухо ответила Эвелин. – Ты мне сегодня звонила. Что-то хотела?
На секунду я растерялась, а потом вспомнила, что и правда пыталась до неё дозвониться после инцидента с фейерверками. Просто из-за случая с цианидом это вылетело у меня из головы. А сейчас интуиция подсказывала, что лучше не упоминать о яде, раз мисс Уотерс не пострадала.
– Хотела узнать, как вы добрались до дома. В парке был жуткий переполох, и я волновалась.
Она выдержала паузу, а когда снова заговорила, её голос звучал очень странно – прямо как у робота.
– Мы с мистером Хаммондом ушли до начала шоу. Поужинали вместе, и он провёл со мной весь вечер. Что ж, спокойной ночи.
Эвелин повесила трубку, и я вернула телефон на базу.
– Нэнси? Кто это был? – спросил папа, появляясь в дверях.
– Эвелин Уотерс, – медленно проговорила я. – Звонила сказать, что их с мистером Хаммондом не было в парке, когда взорвались фейерверки, и что он весь вечер провёл с ней.
– Замечательно, – сказал папа. – Ханна говорит, ты помогаешь полиции с расследованием? Как успехи?
– Пока не очень, – призналась я. – Но, если верить мисс Уотерс, Маркус Хаммонд тут ни при чём.
Папа удивлённо вскинул брови.
– А ты думала, он в этом замешан?
Я устроилась на краешке стола в прихожей и рассказала ему всё по порядку. Об аварии миссис Махоуни, о таинственных огнях в лесу, о разбитом лобовом стекле, звонке, который отвлёк команду пиротехников, и фляге с цианидом.
– Похоже, наш преступник настроен серь ёзно, – согласился папа, задумчиво потирая подбородок. – Но почему ты подумала на мистера Хаммонда?
– Из-за разных мелочей. В Нью-Йорке он представляется другим именем: Мартин Холстед. Живёт в том же городе, что и Пэм Маттеи, которая отвечает за фейерверки. Одежда у него вся новая, недавно купленная, словно он путешествует инкогнито. В общем, очень сомнительный тип.
Папу мои доводы не убедили.
– Может, ты боишься, что он разобьёт сердце мисс Уотерс, поэтому относишься к нему скептически. Да и теперь нет смысла подозревать мистера Хаммонда, раз у него есть алиби.
– Даже не знаю, – протянула я. – Всё-таки что-то меня смущает. Голос у неё звучал странно, и интуиция подсказывает, что мисс Уотерс не сказала всей правды.
– Неужели ты ей не веришь? – удивился папа. – Нет свидетеля надёжнее Эвелин!