— Ну так что, Теоретик? — обратился он ко мне. — Берем? Пулеметчики здесь нарасхват! Того и глядишь, другие переманят.
Как будто пулеметами тут все завалено.
— Если остальные наши не против.
Парень производил хорошее впечатление и, если бы не инцидент с Лерой, я бы даже обрадовался в какой-то степени.
— Не будут, — уверенно заявил Гудрон. — Ну, поскольку решение принято и командир твою кандидатуру одобрил, нарекаю тебя боевой кличкой — Бобер!
— Почему Бобер? — удивился тот.
— Неустрашимый или Малозаметный — слишком длинно: пока выговоришь, и бой закончится. А Бобер — самое оно, — с наисерьезнейшим видом начал рассуждать Гудрон.
Виталий кисло поморщился: кличка явно пришлась ему не по душе. А кому и когда они нравились? Редкость. Я и сам на «Теоретика» поначалу вскидывался, но затем привык.
— Бобром не буду! — набычился он.
— Не будешь, так не будешь, — пожимая плечами, легко согласился Гудрон. — Пошли, Теоретик, собрались люди. А ты пока придумай себе позывной. Только «Гроза перквизиторов» или «Капитан катастрофа» не надо: они уже Демьяном заняты.
При нашем приближении разговоры затихли. Что было верным знаком — значит, обладаем достаточным авторитетом. Только всего его не хватит, чтобы решить проблемы, которые перед нами встали. Тут нужен опыт и немалый, ну и откуда бы мне его взять? По сути — выскочка силой обстоятельств. Существовала к тому же тайная надежда — сейчас кто-нибудь из них поднимется на ноги и заговорит уверенным тоном, пункт за пунктом излагая свой план. И тогда появится возможность сложить полномочия, которые, не обдумав, сгоряча взял на себя. Такие должны найтись — многие из них куда старше меня, а, следовательно, с жизненным опытом, а главное — с подготовкой. Но все они как один молчали. Пришлось начинать самому. Наверное, не с самого удачного.
— Что будем делать с Центром?
— А что с ним делать? Шайтан бы с ним. Ты лучше скажи, что с перквизиторами делать? — задал встречный вопрос тот носатый из Светлого.
— Для того и собрались. Но и с Центром решить тоже нужно.
— Дойдет и до него дело. Перквизиторы отсюда ушли, но ведь они в любой момент могут объявится где угодно, хоть в каком поселении. И кто их тогда защитит, если все мы здесь?
Нет, не все, куда больше осталось. Вот только надежды на них нет. Потому что психология у них — моя хата с краю, а там, глядишь, все и обойдется. Психология овец, и с нею защиты у поселений не будет.
— Арсен, — Трофим в отличие от меня знал его по имени, — ты либо забыл, либо недопонимаешь.
— Чего именно? Что Центр — гадючье гнездо?