– … Жаль, – остановившись, вздохнул Людовик. – Де Белар поторопился. Я мог бы вытащить его, он п – прекрасный солдат. Почему вы не сказали мне обо всем этом раньше, сударыня?
– Как я могла о таком сказать, ваше величество?
– Да-да, досадно.
– А разве сейчас ничего нельзя сделать?
– Его п-признание запротоколировано. Мое вмешательство может скомпрометировать меня.
– Почему он не бежал? Остальные ведь тоже давали присягу!
– Господин де Белар – особенный человек, сударыня. По-моему, он даже слишком хорош для нашего распущенного мира.
Женька понимала и другое, – королевский солдат спас ее не только от боли в пыточной.
– Помогите де Белару, ваше величество, а я… я назову вам имена помощников де Монжа. Это очень важные имена, государь!
– Хотите п-продать мне их жизнь за жизнь моего мушкетера?
– Да.
– Это бессмысленно.
– Почему?
– П-потому что, во-первых, я и так могу узнать у вас эти имена в пыточной, а во-вторых, я уже знаю их.
– Знаете? Откуда?
– Из дневника Жозефины де Лиль. Мне п-продал его герцог Вандом. Сейчас он находится в своем загородном поместье, откуда я запретил ему выезжать до моего приказа. Мой брат Гастон сидит под домашним арестом, Конде под наблюдением, остальные, более мелкие сошки, четвертованы.
– … Четвертованы?
– Да, без лишнего шума, по-домашнему, чтобы в очередной раз не выносить сор из избы. Теперь скажите, откуда вам известны эти имена?
– Из того же дневника… Это я продала его Вандому. Мне нужны были деньги, чтобы платить за фехтование…
– Ну, вот вы и заплатили. Кто вам дал этот дневник?
– Никто. Я взяла его у господина де Белара. Он нашел эту тетрадь в доме Жозефины.
– Взяли? Т-то есть, украли?
– Да.
– Над этим всем можно было бы хорошо п – посмеяться, сударыня, если бы не было так г-грустно. Вы не находите?
– … Моя судьба уже тоже решена, ваше величество? – опустила голову фехтовальщица.
– Де Неверы, епископ Реймса и общественность Парижа продолжают требовать смертного приговора.
– Они и раньше требовали.
– Да, но вы опрометчиво написали в ваших «Записках» о моей помощи, которую я предлагал вам в Бастилии. Де Невер теперь настаивает в случае вашей казни на предъявлении тела. К сожалению, многие знают вас в лицо. Вы все испортили, сударыня, а могли бы согласиться уничтожить п-парочку моих врагов в Ла-Рошели и жить сейчас безбедно. Вместо этого вы убиваете какого-то убогого бандита по приказу другого такого же бандита… Это ли не г-глупость?
– Веселый Жан был мерзким, как и д’Ольсино. Я не могла иначе!
– Да, но теперь иначе не могу я. П-процесс начнется в понедельник.