Живым меня из города наверняка не выпустят. Красть драгуна — не вариант, ведь когда я устрою диверсию, меня начнут искать с утроенной силой.
Придётся отсидеться.
* * *
Довольно быстро я отыскал идеальное место для проведения взрывных работ — второй этаж стрёмной и ничем не примечательной таверны.
Трактирщик не задавал лишних вопросов — он был пьян. За три серебряных я снял комнату и стал просчитывать траекторию.
Вблизи храма и замка практически не было домов рядовых горожан. По всей видимости, элита хотела всячески отстраниться от челяди, что сыграло мне на руку.
Выходило так, что я мог прихлопнуть двух зайцев одним ударом. Правда, понадобиться довольно мощная гроздь…
Нужно всё взвесить.
Даже, если листовки возымеют значительный эффект, Сет-Джу просто так город не оставят. А их здесь столько, что жители не смогут стать главной силой, которая выдворит захватчиков.
Из этого я сделал вывод, что мирные жители погибнут в любом случае. Вопрос лишь в их количестве.
В моих силах было сделать так, чтобы оно было минимальным.
Если я просто снесу два здания, то вряд ли Сет-Джу разбегутся в страхе. Нужно что-то помощнее.
Я создал настолько мощную гроздь, что она должна была пролететь не меньше пятисот метров. Запустил её под углом в сорок пять градусов и побежал на улицу.
Я знал, что произойдёт, и находиться внутри помещения — смерти подобно.
Спустился на первый этаж и почувствовал толчок. Пьяный в дупель трактирщик встрепенулся и начал оглядываться по сторонам.
Земля затряслась, грунт начал проседать.
Мне удалось выбежать на улицу прежде, чем стали рушиться дома. Хилая таверна сложилась как карточный домик. Пьянчуга погиб мгновенно.
Я добежал до широкого перекрёстка и встал в его центре. Вокруг бегали люди, многие спешили укрыться в домах — они явно не знали, как стоит вести себя во время землетрясения.
Замок, храм и всё их окружение исчезло с горизонта. Там, где был холм, образовался гигантский кратер.
Мне приходилось медленно наклоняться назад, чтобы сохранить равновесие.
Кейптаун — город коровья лепёшка — стал похож на Мегатонну из «Fallout 3». Зрелище так себе, но другого выхода я не нашёл.
Да многие погибли, да среди них были дети, но в тот момент меня это не беспокоило. Я смог убедить себя, что нахожусь на войне и делаю правильные вещи.
Интересно, немцы в концлагерях чувствовали себя так же? Подобные сравнения приходили на ум вместе с осознанием того, скольких я убил.
Но с другой стороны, если я буду белым и пушистым, стараясь всех спасти и никого не обидеть, то в итоге не смогу спасти никого.