Граф возвратился домой рано, устыдившись того, что сбежал от жены. Если бы он никуда не уезжал, всего этого не случилось бы.
— Что еще я должен был сделать, милорд?
— Получше следить за ней! — вырвалось у Сакса, но, еще не закончив фразы, он покачал головой. Бедняга Обезьян чуть не плакал, в конце концов, в столь трудной ситуации он проявил находчивость. — Ты сделал все, что было возможно, Мартыш, и наверняка спас ей жизнь. Такая толпа опасна. Но почему она не пришла домой? Проклятие, она, возможно… — ему не хотелось даже произносить это вслух.
— Она очень разумная, милорд, — вступила в разговор Сьюзи, давясь слезами. — И хорошо знает Лондон.
— А ты ее неплохо знаешь, не так ли? — прорычал граф — его чудовища снова рвались на волю. Девушка побледнела:
— Нет, милорд!
Граф попытался взять себя в руки.
— Она знает лишь свою маленькую респектабельную часть Лондона, а не его опасные закоулки. Черт возьми, лучше бы она оказалась даже на Флит-стрит! Оттуда я бы вмиг ее вызволил. Но почему она не пришла домой?
— Если позволите, милорд, — нараспев произнес Прингл, — кое-кто интересовался здесь, где может быть миледи. Это был джентльмен с Боу-стрит. Разумеется, я ничего ему не сказал.
— Надеюсь. Но при чем здесь это?
— Я имею основания полагать, что там, среди толпящихся на площади, есть люди, наблюдающие за домом и ждущие возвращения миледи.
— Они все этого ждут, будь они прокляты.
— С намерением арестовать ее, милорд.
— Если кто-нибудь посмеет пальцем притронуться к моей жене, я застрелю его!
— Но леди Саксонхерст, вероятно, не знает этого, милорд, поскольку… э-э… поскольку она еще не привыкла к своему новому положению. А ведь речь идет об убийстве.
— Значит, возможно, она просто боится вернуться сюда?
— Вполне вероятно, милорд.
— Кузен Сакс?..
Сакс обернулся и увидел в дверях Лору с побелевшим лицом. Близнецы испуганно жались к ней.
— Что-то… что-то случилось с Мэг?
Мэг! Она даже не сказала ему своего настоящего имени. Он смутно припомнил, что близнецы вчера именно так ее называли, но, оглушенный вожделенным томлением, он ничего не слышал. Было ли в ней хоть что-нибудь подлинное? Он отогнал от себя эту мысль. Кем бы она ни была, она его жена, и никто не смеет причинить ей вред. А эти дети, конечно же, ни в чем не повинны.
— По правде сказать, моя дорогая, не знаю. Я только что вернулся домой.
И тут он подумал, что, быть может, хотя бы Лора способна пролить свет на происходящее с ее сестрой.
— Ступайте все в мой кабинет, будем держать совет. — Он обвел взглядом слуг:
— К вам это не относится. Вы отправляйтесь на улицы и вынюхивайте следы моей жены.