Вскоре весь взвод стоит, нестройной шеренгой, в широкой траншее перед блиндажом. Вышел Варс, с ним какой‑то детина, размером со ждановский шкаф, в непривычной амуниции — ну, ясное дело, штурмовик. Ага, а вон еще с бокового хода вылезают, в таком же облачении. Кирасы, затянутые в ткань, похоже — чтобы не блестели и не брякали, что ли? Серьезные, с фартуком и воротником, на груди вроде как еще пластина дополнительно, надо думать, и спина прикрыта. Я такие кирасы видел на фотках про советских саперов — штурмовиков. Каску несет на локте, на поясе — кобуры с револьверами и гранатные подсумки. Наколенники и налокотники, устрашающего вида говнодавы, перчатки с крагами. Серьезный дядя. Да и солдатики его, а он, судя по поведению, командир — тоже выглядят внушительно. В руках короткие карабины с длинными траншейными магазинами, револьверы, гранат немеряное количество, тесаки. Вышли, десять человек, со старшим считая, тоже типа строятся. Сразу тесно стало.
Ихний вперед выходит, осматривает нас. Тут же тыкает в первого из наших:
— Барахло все тут оставить! Только оружие с собой!
Штрафник мнется, потом начинает копаться. Ихний командир дальше идет, повторяя про барахло. Злится уже, похоже. Но где‑то в середине кто‑то дерзко ему отвечает:
— Щас тебе! Железку мне свою отдай, тогда скину.
В тишине я, да и остальные, косимся — ага, низенький рыжеусый мужичок. Тоже скатка на плече, сумки на пузе. И морда злющая. Штурмовик осматривает наглеца, но вдруг, сплюнув, отвечает:
— Хрен с вами! Но если у кого что‑то звякать будет — пеняйте на себя. Мои парни такого просто зарежут прямо на ходу — он чуть кивает, и ближайший штурмовик ловко демонстрирует длинную финку с вороненым лезвием — Так что дело ваше. Предупреждать не будут. Идем все вместе. Без команды, пока не дойдем до окопов — не стрелять. Кто струсит в бою — пристрелим на месте. Врага коли внезапно встретишь на подходе — штыком коли, по — тихому. И еще — там, впереди, разведчики наши. Не вздумайте их сдуру кольнуть — убьют сразу, они вам еще за стрельбу благодарности не выдали… Все ясно? Вопросы?
— Жрать дадут? — сам для себя неожиданно его спрашиваю.
— Че? — удивленно оборачивается шифоньер
— Жрать, грю, вашбродь, нам дадут? Или на голодное брюхо помирать пойдем?
— Жрать? — переспрашивает штурмак задумчиво, подходя и осматривая меня сверху вниз — Жрать вам дадут…. Там. На захваченных вражеских позициях. Понял?
— Так точно, вашбродь, как не понять…
— Еще любопытные есть? Нет? — Вот и славно. Сержант, готовьтесь.
Закручивается эдакая суматоха, Варс заставляет попрыгать, покрутиться каждого, у кого что‑то звякает в сумках или карманах — заставляет безжалостно все вытащить и оставить — перекладывать нет времени. Фляги у кого неполные — туда же. Даже лишние патроны из кармана выгребает — выходит, у тех, кто не сообразил, всего по двадцать штук останется. Потом толпимся, накапливаясь в траншеях, у выходов с позиции. Пушки и минометы все бухают размеренно, раз в пять минут — то снаряд, то мина летит. Чорт, страшновато как‑то… точнее сказать — не то, не страх, а этот, как его, адреналин попер Нетерпение прям. И по нужде вроде охота, хотя с чего бы, да и ходил только что. Окидываю по сторонам взглядом — через два человека справа — штурмак, слева чуть дальше тоже черепашка — ниндзя торчит. Воняет… ну точно, опять этот, боров жирный недалеко. А уж рожа‑то, губу закусил чуть не по локоть. Ладно, ничего, где наша не пропадала — везде наша пропадала! Прорвемся, было бы куда…