Мы с Гакэру переглядываемся, он говорит:
— Ну вроде не так всё страшно. Мисс Элеонора, а чем ковырять-то?
— Чем хотите. Можете пальцами, — пожимает она плечами и ухмыляется.
— Куда палец? Как палец? Мороз же. Да и глубоко жук.
Гакэру подходит к дереву. Минуту колупается, отрывает кору, дует на пальцы. Выколупывает одного жука.
— Куда складывать? — в трясущейся ладони показывает он короеда.
— Ешь.
Тут даже я выпадаю в осадок. Может быть, я ослышался? Но Гакэру тоже смотрит на нее, как на умалишенную.
Элеонора чуть ли не светится от восторга:
— Эти короеды выросли на пропитанной суммой древесине. Сначала личинки, потом сами жуки. Оторвав их от дерева, вы лишаете их своего… ареала обитания. Они сдохнут через минуту. Лопай, Гакэру. И почувствую в себе… хи-хи-хи… силу. Я серьезно. Это один из видов воспитательных работ. Вы спасаете деревья и становитесь… чуть сильнее. Вроде как. Я не уверена, но слышала, что это отличная гомеопатия из суммы. Беляки ими часто увлекаются, так как денег на зелья нет.
Гакэру сверлит взглядом Элеонору, потом смотрит на меня, вздыхает:
— Отрезанные головы ничему женщин не учат.
Воу, парень-то без комплексов совсем. Понаглее меня будет. Я, не сдержавшись, ухмыляюсь. Пожимаю плечами:
— Видимо, нет.
Краем глаза вижу, как улыбка Элеоноры немного угасает. А сердце выбивает другой ритм. И мне этот ритм знаком. Он похож на жажду крови перед боем.
— Хорошо, — сжимая зубы, выговаривает она. — Значит вы отказываетесь?
Смотрю на негра:
— Ты такое сказал?
Качает головой. Элеонора продолжает:
— Есть еще одна отработка для старшекурсников. И для тех, кто отказывается выполнять указания. Вы у меня особенные, так что я поиграю с вами по-особенному. Чтобы уяснили раз и навсегда, кто в этом мире шавка, а кто элита.
В глазах Элеоноры вижу неприятный блеск. Правильно ли я понимаю, что она специально дала нам задание, которое выполнять мы бы отказались? И сделала это поводом изменить его на что-то… более принудительное?
Плохо дело.
И что она собирается делать? Длинный язык Гакэру ее не сколько разозлил, сколько все подвел к ее затее.
— Вы собираетесь навредить ученикам? — вздергиваю бровь.
Элеонора сует одну жвачку в рот, вторую, третью. Интенсивно жует, говорит с набитым ртом, но четко:
— Какая глупость, Константин. Вы — наши ученики, и мы обязаны вас оберегать от опасностей. Никто из учителей не причинит вам большого вреда, если вы вовремя убежите. Поэтому. Стойте. На. Месте.
Снова посмотрев друг на друга, мы с Гакэру киваем друг другу, и больше не дожидаясь активных действий Элеоноры, даем деру в разные стороны. Точнее, я только делаю вид, что солидарен с африканцем, но на самом деле мне нужен повод отлучиться кое-куда и проведать один интересный склеп неподалеку.