Николаю с лихвой хватило этой помпезности, поэтому в своей речи он решил обойтись без нее.
– Я ознакомился с вашим списком условий, коммандер Брум. Они абсурдны. Думаю, это умышленный шаг, потому что вы не желаете заключать мир.
– А почему мы должны его желать? – парировал Брум. Похоже, он тоже решил не утруждать себя куртуазностью.
– Это было бы весьма разумным решением, учитывая, насколько разгромное поражение вы сегодня потерпели. – Николай повернулся к Зое. – Очень странно. Он знает, что они проиграли?
Брум рубанул воздух рукой, выражая несогласие.
– Битва – еще не война, а я не верю в то, что у Равки хватит сил продолжать эту войну. Если бы это было не так, вы бы использовали свое преимущество, а не соглашались на перемирие.
Увы, это так.
– Неужели вы так жаждете снова увидеть, как проливается кровь?
– Я жажду защитить суверенность Фьерды от ведьм и демонов, а также от тех, кто извращает и разрушает труды Джеля. Мы все стали свидетелями того, как вы превратились в монстра прямо на поле боя.
– Я – одновременно и человек, и монстр. Думаю, вам это тоже хорошо знакомо.
– А это создание, – Брум указал на Зою, – Грозовая ведьма, или каким еще воплощением скверны она стала. Ни у кого не должно быть такой силы.
– Могу поспорить, то же самое говорили о первом человеке, взявшем в руки ружье.
Со скамей донесся ропот. Николаю хотелось надеяться, что одобрительный. «Я не окончательно потерял их». Какие бы сообщения о демонах ни доходили до его соотечественников, король, который стоял сейчас перед ними в начищенных до блеска сапогах и с золочеными эполетами, был до кончиков ногтей цивилизованным правителем.
– Вы можете разглагольствовать сколько угодно, – заявил Брум. – Но от этого не изменится ни то, что у вас почти нет армии, ни то, что перевес на нашей стороне.
– Простите мою бестактность, – вмешался Хайрем Шенк, керчийский посол, который когда-то распивал с князем Крыгиным его великолепное вино, а потом отказал Равке в помощи. – Но можете ли вы вообще говорить от имени Равки, Николай… кто бы вы ни были?
Зал дружно ахнул. Это был вовсе не тот вежливый намек на происхождение Николая, которого все ожидали. Это было неприкрытое оскорбление – месть за то, что Равка помогла земенцам сохранить их торговые пути и передала Керчии технологию, которая теперь ничего не стоила.
Но Николай лишь улыбнулся.
– Я – тот человек, который все еще носит корону с двуглавым орлом, и тот демон, который только что разгромил врагов на поле боя. Обращайтесь, если снова понадобится освежить вашу память.
Но Брум уже ухватился за предложенный шанс.