Красная Шапка сузил глаза, но вежливо кивнул мне и пошёл назад к Молли, которая вернулась к обеспечению связи через её собственную команду маленького народца.
Мэб подошла и мгновение просто стояла рядом со мной, глядя в ночь. Было видно, как каждую минуту или около того с неба сбивают кальмара. Было немного похоже на наблюдение за звездопадом в правильное время года.
— У смертных есть вопрос, — заговорила она через мгновение. — Что лучше, чтобы тебя боялись или чтобы любили?
— Я могу угадать ваш ответ, — сказал я.
— А я — твой. И все же они не любят тебя, как такового, — задумчиво сказала она.
— Нет, не совсем, — ответил я. — Но я нашел кое-что, что они действительно любят. То, что их объединило.
Мэб ответила мне непонимающим взглядом.
— Когда группа объединяется вокруг того, что ей дорого, — сказал я, — это меняет многое. Это меняет то, как они воспринимают друг друга. Они становятся сообществом. Чем-то большим, чем сумма отдельных частей.
Мэб не выглядела просветленной.
Я попытался объяснить по-другому.
— Создание сообщества поощряет инвестиции в это сообщество, — сказал я. — Раз вложившись, члены сообщества будут бороться, чтобы его защитить.
Брови Мэб понимающе приподнялись.
— А-а. Ты нашёл слабость в их психологии и манипулировал ею. Ты обеспечил их ресурсом и накопил их долги.
— Мне удалось заставить их увидеть себя с другой стороны.
— Нейромантия? В твоём исполнении? Страшно подумать, к чему это приведёт.
Я вздохнул.
— Смотрите. Можете просто поверить мне. Это штучки смертных.
— А, — пренебрежительно сказала Мэб. — Всё ещё. Впрочем, зрелище впечатляет. Сегодня ты напугал несколько очень самоуверенных существ. Это показалось мне забавным.
— Да это просто... так получилось, — сказал я, и устало прислонился к стене. — Жаль, что с собой нет бутерброда.
Ни с того ни с сего я чихнул так сильно, что чуть не врезался головой в зубец, на который опирался. Впрочем, к такому я уже начал привыкать. Я почувствовал, как усталая волна энергии покидает меня, ощутил, как заклинание притягивает материю из Небывальщины в мир смертных и формирует ее.
Я успел поднять руки над головой, чтобы отразить падающий трёхэтажный сэндвич. Он отскочил от моего предплечья, размазался частично по плечу, частично по земле — и тут же превратился в липкую эктоплазму.
Мэб уставилась на меня так, словно я зарезал молочного поросёнка прямо за обеденным столом. Она медленно покачала головой и сказала:
— Вот только ты начал производить на меня впечатление...
— Ох, буду здоров, — пробормотал я и выудил носовой платок, чтобы высморкаться.