Плеть гнева, надо же. Напугали ежика… Но плеть Алой Степи и правда — опасна. Очень опасна.
Ворвался Шутейник, раскрыл передо мной кисет с Эльфийским листом, вытряхнул на полировку серую пыль, похожую на золу.
— Мастер Волк!
— Что это?
— Эльфийский лист. Сегодня с утра… Вот и получаса не прошло… И не только у меня… У всех… Эльфийский лист превратился в эту пыль… Просто в пыль… Апчхи-и… Безвкусная, мертвая пыль… А посадки листа при Варлойне все пожухли и пропали за ночь! Мало того, вместо них… Знаете, что полезло из земли вместо них?
Ему не стоило говорить, что полезло из земли, я и так знал. Эльфийская тоска. Очевидно, все посадки листа в Санкструме в одночасье превратились в рассадники Эльфийской тоски. Превратились в проплешины смерти.
Ветерок из окна сорвал горсть пыли и осыпал ее на мой костюм.
Мертвый разум потерял терпение и начал действовать.
У этого мира осталось очень мало времени.
Шутейник еще смотрел, как я отряхиваю на пол серый прах Эльфийского листа, когда за дверями апартаментов Силы Духа раздались скандальные восклицания.
Мужской низкий голос рычал:
— Да пустите вы к архканцлеру, или я вас отправлю куда надо! Что значит — пароль старый?
Ответы Алых были тихи и неразличимы.
— Да идите вы! Пропустите к архканцлеру барона Рейла! Кот? Откуда тут кот? Я его знаю! И он меня хорошо знает. Это — знаменитый кот-убийца! Видите кота? И он вас видит! Учтите! А я свой. Своих он не кусает! Вот, я его глажу, а? Хороший котик, хороший! Пустите же, ну?
Мы с Шутейником переглянулись.
— Дядя? — произнесли одновременно.
Скрипнула дверь, Алый услужливо приоткрыл ее перед котом. Шурик втиснулся в щель, недовольно выгнул спину. Холка его была взъерошена — Бантруо Рейл, как видно, перестарался с ласками.
«Мучения. Сплошные мучения! И ведь не укусишь — свой», — вот что сказал взгляд кота.
Я кивнул Шутейнику.
— Пустите барона Рейла! — крикнул мой гаер.
Старый прохиндей ворвался в апартаменты. Был он краснее обычного, закутан в плащ, остатки волос выступали над плешью чертовыми рожками. Вместе с ним в апартаменты Силы Духа ворвался другой дух — винный.
Кот фыркнул и живой ртутью перетек к подножию трона, взметнулся на него и разлегся так, чтобы контролировать все происходящее в зале.
— Безобразие! — вскричал новоиспеченный барон. — Еле прорвался к вам, ваше… ваше почти величество! Паролей на вход понаделали…
Судя по звяканью под запахнутым плащом, пожилой хогг был вооружен и, кажется, обзавелся кольчугой.
— Дворец на военном положении, — ответил Шутейник с внезапной и жесткой серьезностью. — Пароли меняются каждые три часа. Внешние пароли — для ворот, внутренние — для самого Варлойна. Сразу после разоблачения господина Гицоргена выходы из Варлойна — лишь по специальному разрешению. Война началась.