– Ну и как? – Александра еще больше подалась вперед, почти оттеснив брата от монитора. – Он жив? Андрей жив?
– У меня сложилось стойкое впечатление, что он действительно жив и даже не в коме, как предполагает официальная версия событий. Но это вовсе не означает, что он в безопасности. Честно говоря, мне не понравилось то, в каком состоянии я застал Виктора. Раньше мне казалось, что этот человек полностью вменяем, а его опасное поведение обусловлено упрямством. Теперь я в этом не уверен.
Чего-то подобного Ян ожидал. Виктор Шереметьев болен, у него проблемы с мозгом, и если изначально это сказывалось только на работе тела, то теперь может привести к любым последствиям – болезнь-то прогрессирует! Яну не хотелось еще больше усугублять ситуацию и пугать сестру, но он должен был спросить:
– Какова вероятность, что он навредит Андрею из-за того, что вы его шуганули?
– Никто его, как вы выразились, не шугал, – досадливо поморщился Назаров. – Думаю, в тот момент, когда я его перехватил, Виктор уже испытывал определенные сомнения насчет того, что сделать дальше. Это было предсказуемо: все мы знали, что добром это не кончится, он никак не сможет изменить своего сына.
– Да плевать мне, что мы там все знали! – не выдержала Александра. – Вы, может, ускорили процесс! И теперь вы пытаетесь нас этим шантажировать? Типа, пока не разберемся, в какое слово тараканы сложили свой помет в башке Муратова, помощи Андрею не будет? Так уже может быть слишком поздно!
– Думаю, справедливо будет действовать сейчас, – добавил Ян. – Саша права, в этом случае нельзя играть со временем. Вытаскивайте Андрея из папашиного гнездовища, а мы это отработаем в любом случае – или на этом задании, или на любом другом.
Ему не хотелось давать такое обещание. Ян ни на секунду не забывал, что говорит с преступником, просто достаточно умным для того, чтобы не быть пойманным. От такого попадешь в зависимость – и все, проще сразу из полиции уволиться, чтобы не позориться.
Однако Назаров не спешил изображать хитрый злодейский прищур и забирать их бессмертные души в рабство. В этот момент он казался не гениальным организатором, а просто очень усталым немолодым человеком, которому все осточертело до дрожи. Его самоконтроля хватило лишь на то, чтобы и дальше говорить с ними спокойно.
– Сожалею, но так не получится. У меня просто нет для этого ресурсов. Начать хотя бы с того, что два моих лучших оперативника сейчас с вами… Да и другие причины есть. Поступим так: продолжайте работу и ни о чем больше не думайте. К моменту вашего возвращения я уже буду знать, где держат Андрея, мы сразу же заберем его оттуда. Да, Виктор нестабилен, но неделя, думаю, у нас есть. Удачи.