— Что за болезнь? — заинтересованно спросил доктор, — можете описать симптомы… признаки.
— Болезнь чертовски противная, — с кривой улыбкой объяснил доктору капитан. — Поначалу человек ничего не чувствует. Но потом у него начинают выпадать волосы, а иногда и зубы, тело покрывается язвами, а потом он блюёт до тех пор, пока не вывалит наружу свои внутренности. Если его увести из опасного места в самом начале, он ещё сможет выжить и поправиться, но полностью такие никогда не выздоравливают.
Мы с доктором переглянулись. Объяснять ничего не требовалось, в нашем мире такую болезнь хорошо знали.
— А как быстро наступает такое состояние? — спросил доктор.
— Неделя, две, не больше. Говорят, что болезнь нападает не во всех местах Гари, но проверять никто не рвётся. Я слышал, раньше туда ходили люди, собирали кое-что ценное на руинах, но быстро перестали, слишком дорого приходилось за это платить.
— Это терпимо, — сказал я. — Думаю, что успею найти нужное место.
— Дело хозяйское, — фыркнул капитан. — Если добавите ещё сотню, я даже выделю вам человека, который вас туда проводит. Не в саму Гарь, но покажет место, где она начинается. Кстати, болезнь — не единственная беда, животные, что живут поблизости, начинают меняться, часто становясь отвратительными чудовищами, вы, насколько я знаю, привыкли к таким, но там, у нас, всё совсем иначе, там даже обычных волков и медведей давно повывели.
— Договорились, — сказал я. — Триста эбенов вам, а как только сойду на берег, вы дадите мне проводника, которому я заплачу ещё сотню, когда доберусь до Гари.
— Договорились, — важно кивнул капитан. — Сотня в задаток, корабль отплывает через три дня, старайтесь не опоздать.
С этими словами капитан нас покинул, небрежно бросив в карман мешочек с монетами, а мы с доктором стали обсуждать сложившееся положение.
— Знать бы, откуда это взялось, — задумчиво пробормотал он, отхлёбывая вино из стакана. — Это ведь не мир постапокалипсиса, где когда-то была ядерная война.
— Точно? — недоверчиво спросил я.
— Совершенно, я читал бумаги, те, что нашёл в городских архивах, кроме того, тут есть нечто, вроде летописей, охватывают период почти на четыреста лет назад, ничего подобного там и близко нет, никаких рассказов о древних артефактах, старой цивилизации, никаких преданий о конце света. Максимум, что могу допустить, там, на том материке, имелся некий цивилизованный анклав.
— Может быть, те самые соседи сверху? — предположил я. — Могли переправить атомную бомбу и взорвать её уже здесь. Как знать, возможно, были какие-то проблемы с переходом, а так они разом отвадили всех желающих подняться.