Живя в полудне езды от моря, смешно сказать, я никогда его не видела. Меня никогда никуда не брали с собой. Только слышала о том, что море – есть. А тут вдруг, стоя на замковой стене, с размаху окунулась в эту безбрежную синь, вблизи украшенную гребешками белой пены. Мне в самом деле захотелось раскинуть руки, и чтобы свежие порывы ветра подхватили меня, понесли над волнами, а я бы ловила соленые брызги и смеялась от радости и одуряющего ощущения свободы…
– Нравится? – Голос Альберта над ухом вернул меня на землю.
Я резко повернулась к нему, одновременно пятясь, восстанавливая дистанцию. В моих глазах он по-прежнему оставался высокородным господином, аристократом, и я недоумевала, почему он поступил так, как поступил.
– Ильса…
Я сглотнула. Нет, невозможно вот так, молчать.
– Зачем ты сказал, что мы… ну…
– Что ты – моя девушка? – На ярком свету его глаза были темно-карими, как тот кофе, которым меня угощал Клайс. – Да, наверное, мне стоит объясниться. Пойдем.
Мы пошли по стене. Альберт не делал попыток ни обнять, ни взять за руку, что меня радовало. Мне… было так неловко смотреть на него, и потому я смотрела на море.
– Ты хорошая девушка, Ильса, – проговорил Альберт. – Я подумал, что тебе ни к чему лишние враги. И без того Тибриус на тебя зуб точит.
– Кому я помешала? – Мне сделалось горько.
– Я тут поспрашивал старших учеников, – голос Альберта стал звучать совсем тихо. – Видишь ли, да, у мастера Клайса, похоже, и впрямь была интрижка с убитой. А до этой девушки он… тоже имел некоторые отношения… угадай, с кем?
– Не знаю, – простодушно ответила я, все еще любуясь раскинувшимся внизу морем.
– С мастером Шиниас, – весело ответил Альберт.
– Что?!!
Тут я не выдержала и все же уставилась огорошенно на Альберта, а он весело рассмеялся.
– Какая ты неиспорченная, Ильса. Это надо срочно исправлять. Удивляешься таким простым вещам… Ну, казалось бы, что такого, что Гвейла Шиниас была любовницей Клайса? Но нет же, для тебя это просто небывалое событие! Да у вас там, в деревне, что, никто ни к кому не ходил на ночь?
Я только губу прикусила. Нет, ничего такого не припомню. А может быть, просто не замечала за всеми этими свиньями, коровой и грядками.
И тут меня осенило.
– Альберт, – тихо спросила я, – так ты это специально сказал, чтобы мастер Шиниас не подумала, будто бы я… и Клайс… Ну, что я, возможно, специально обратила на себя внимание главы замка?
– Ты просто гений, Ильса. – Он криво улыбался.
А я вновь подумала: отчего у него такое странное и перекошенное лицо? Хотелось спросить, но сдержалась. Наверное, Альберту неприятно говорить об этом.