— Мы собирались ещё поработать над проектом… — протянула я, не решаясь сказать о том, кем меня представил своим родителям Даниил.
Сам пусть говорит. Это ему надо, а не мне.
— Над проектом работать нужно на работе, — возразила Виталина.
— Конечно, — усмехнулся Даниил. — Но, Витася, я ж тебе не сказал самого главного! — рука, обнимающая меня, ощутимо напряглась. — Мы с Оленькой собираемся пожениться в начале весны. Или в конце этой зимы, как уж сложится…
Лицо Виталины вытянулось от удивления.
— Собираетесь… пожениться? — тихо спросила женщина. — Но… Это так неожиданно… Дана мне ничего не говорила…
— Она не знала, — усмехнулся Котовский.
— Но ведь у таких поступков должны быть причины, — протянула она, расправив плечи. — Какие-нибудь события, которые подтолкнули тебя к такому решению…
Тот выразительный взгляд, которым Виталина одарила мой живот, не сулил ничего хорошего. Я просто-таки читала это её отчаянное раздражение. Думает, что я беременна? Хоть бы сказала что-нибудь, так нет, даёт возможность мне или Котовскому ляпнуть какую-нибудь глупость.
— Ну конечно же! — подскочила к Виталине Елена Владимировна. Со стороны она напоминала сейчас хищную птицу, которая собиралась защищать своих птенцов. — Данечка ведь наконец-то встретил хорошую девочку! Из тех, — произнесла она с нажимом, — на которых женятся. Правда, Данечка?
— Конечно, — Котовский выглядел совершенно расслабленно. — Оля — сокровище, только последний дурак такую упустит.
Он обнял меня куда более нежно, чем обычно, и я невольно прижалась к Котовскому, чувствуя себя последней дурой, наивной идиоткой, верящей чужой лжи, да ещё и высказанной ради какой-то навязанной подружки.
— Ну что ж ты, — смутилась Виталина, — привез невесту чтобы работать, играть Снегурочку… И я могла б это сделать.
Даже Котовский, кажется, растерялся. Его удивило то, с каким напором продолжала наступать на него Виталина, даже услышав, что Даниил женится через несколько месяцев. Мужчина пытался подобрать слова, чтобы послать её подальше, но, кажется, даже не знал, что можно в подобной ситуации ляпнуть.
А мне полагалось молчать. В первую очередь потому, что на Даниила мне наплевать, я на него не претендую, и пусть бы эта Виталина забирала его…
Забирала? Женский эгоизм, кажется, взыграл против воли моего сознания. Почему я, вот та пресловутая хорошая девочка, должна уступать привлекательного мужчину, ухаживающего за мной, прямо намекающего на то, что не против реальных отношений, богатого, щедрого, вроде даже хорошего, какой-нибудь женщине старше его. Ещё и с ребенком. И наверняка с бывшим мужем!