А вот с Крюгером творилось что-то неладное. Он не отрывал взгляда от пола, будто боялся поднять глаза. Потом его тело сотрясла сильнейшая судорога, и через мгновение взгляд наместника устремился к солнцу. Его глаза сразу покраснели, а потом из них закапала кровь. Олаф сделал один неверный шаг, затем второй, а потом пошел размеренной уверенной походкой, не сводя глаз со светила, вглубь острова. А за его пределами очередную свою жертву поджидал океан и ЭлЩиты.
– Вот и главный человек на планете бросил нас на произвол судьбы, – мрачно хохотнул Аугенталлер, – что-то нам поведает Терминал? А, господа?
Вся компания переместилась к столу, на котором установили технику. Новости, как и следовало ожидать, были неутешительные. На обоих крупнейших островах Тихого Омута – Фридзоне и Полярнике – царила паника. Обезумевшие люди тысячами уходили в океан. А жители, пока сохранявшие рассудок, проклинали так некстати пропавшего наместника и пытались покинуть планету. Но космодром был под контролем людей Аугенталлера. Когда разъяренные толпы подходили слишком близко к ограждениям, по ним без промедления открывался ураганный огонь. Люди и здесь гибли сотнями.
Наемники до конца исполняли полученные приказы, но и их ряды редели. Видеокамера бесстрастно фиксировала, как небольшими группами по двое-трое захватчики покидают свои посты и направляются на зов солнца в сторону океана..
Оставшиеся в живых корреспонденты без умолку что-то тараторили, как заведенные. Они также оставались в неведении, что же на самом деле происходит. В их фразах превалировали слова «конец света», и журналисты были недалеки от истины. Во всяком случае, на Тихом Омуте до конца света уже было недалеко.
На словах корреспондента, что у его оператора из глаз и ушей только что пошла кровь, Накамура и Коршун встали с места. Сейчас же к ним присоединились Сапрыкин и Стоматолог. Тела всех четверых сотрясла крупная дрожь, потом они синхронно подняли глаза вверх к солнцу и вот так, цепочкой, направились из салона-гостиной в сторону острова. За ними тянулись следы крови, капли которой струились из глаз и ушей. Недавние непримиримые враги теперь вместе, словно злой рок насмехался над ними, направились навстречу своей судьбе.
– Александр! Хидетоси! Постойте! – в панике воскликнула Долгополова и попыталась схватить их за руки. Но Литвиненко не позволил ей этого сделать. Он нежно и крепко прижал рыдающую уже в полный голос и дрожащую всем телом княжну к себе и прошептал ей на ухо:
– Не надо, Катя. Разве вы не видите, что это бесполезно? Удерживая их, мы только продлеваем агонию. А может, чем черт не шутит, не даем им обрести счастье.