А потом случилось то, чего ожидала я, но никак не ждал аспид.
Лесные ведуньи не простая нечисть, и нежить из них вышла тоже не простая, а потому из левого артефакта змеей-молнией метнулся побег тернистый прямо к горлу аспида, да ведунья в удар всю силу вложила, так что прорвал побег контур октагона и жертву бы свою настиг… но я на пути стояла.
Вскинула клюку, и отбросило лиану ядовитую терновую обратно в контур.
Вторая ведунья атаковать аспида не стала, поняла, что не противник она мне, от того не до аспида — до Гыркулы попыталась достать…
— Шаиссен! — прошептала я.
И осыпался побег пеплом безжизненным. Взмах клюкой и пепел смело в контур октагона.
— Я бы справился, — вдруг сказал аспид.
— Едва ли, — ответила, напряжённо глядя на оба артефакта, которые дымились, но замерли, явно обдумывая следующий шаг. — Ты пойми, аспидушка, мне не сложно им противостоять, потому что это мой лес, моя территория. Я здесь непобедима. А тебе силы беречь нужно, ведь по ночи опять в бой пойдёшь, я правильно понимаю?
Помолчал аспид, да и ответил сдавленно:
— Правильно.
Улыбнулась я невольно, да и прошептала:
— Спасибо.
— За что? — мрачно вопросил союзник мой военный.
— За то, что понимаешь и гордыню свою в узде держишь. Я это ценю. Очень. Спасибо.
Хмыкнул аспид, говорить ничего не стал, оно и не требовалось.
Между тем, дым из левого артефакта валить перестал, показался побег, да весь чёрный, гнилой, больной, а из него как из семени восстала лесная ведунья. И содрогнулась я невольно, чуть шага назад не сделала, да отступать было некуда, позади меня вплотную уж аспид стоял, так что вид я приняла уверенный да гордый, а самой жутко было до крику истошного.
Мёртвая лесная ведунья.
Вместо глаз человеческих — глаза ворона.
Кожа потемневшая, где зелёным мхом покрыта, а где чёрной потрескавшейся кожей. Впалый рот, да в ухмылке жуткой, хуже звериного оскала скалится, а в остальном… ну парик и плащ у меня пострашнее были, не зря в них столько сил да смекалки вложила. Даже гордость взяла за своё рукоделие.
Но хватило моего воодушевления ненадолго — я ж не только ведунья, я и ведьма ещё. А от того больше увидела, чем хотелось бы — над этой нежитью висела чёрной тучей несправедливость, да мрачным туманом — предательство. И замерла я, в ведунью вглядываясь, а у самой дыхание перехватило, слёзы глаза жгли.
И то едва не стоило мне жизни — протянула руку костистую ведунья, да сжала воздух у горла моего так, что не продохнуть уж вовсе не от жалости было. Да тут в дело аспид вмешался — обхватил рукой за талию, к себе рывком прижимая, да ударил пламенем, чистым потоком, прямо в октагон… а пламя-то я перехватила.