У меня есть семья, но никому из них я в эти дни не звонила и ни с кем не разговаривала. Есть те, кто думают, что они мои друзья или знакомые, но и с ними я не говорила. С большим трудом я заставляла себя есть раз в день. Иногда меня выворачивало после этого, а иногда нет. На шестой день я взяла оплачиваемый за свой счет отпуск и принялась паковать вещи. Однокомнатная квартира на окраине была съемной, так что я старательно упаковала все свои пожитки в коробки и отдала в какой-то фонд помощи. Туда же отнесла книги и прочее. Оставила у себя несколько вещей, которые могли бы мне понадобиться в последние дни.
Вымыла до белизны квартиру. Физический труд не сильно отвлекал от воспоминаний, но я все равно надеялась, что это поможет. Купила новую одежду. Новую и последнюю. И большой любимый торт, который когда-то доставлял мне удовольствие, к нему купила упаковку клубники, которую тоже ценила. Принесла домой и попыталась съесть. Ничего не вышло — через час вывернуло наизнанку. Половина торта, как и остатки клубники полетели в мусор.
Свой последний день я начала с уже обычных криков, от которых проснулась. Сны, чертовы сны! Сладкий кофе немного унял тошноту. Потом я включила телевизор и большую половину дня пялилась в мелькающие картинки. Мне никто не звонил, никто не приходил, чему я была очень рада.
Налила себе чашку чая и стала щелкать по каналам. На одном из них крутили историю любви сильного красавца-вампира и хрупкой девушки. В последние пару десятков лет это любимая тема для фильмов. Все школьницы бредят тем, чтобы их полюбил сильный и благородный вампир. Проблема в том, что благородных и сильных вообще не бывает, а уж среди вампиров и подавно, но фильм, который почему-то закончился тем, что главный герой сделал свою любимую вампиршей, чтобы провести с ней вместе вечность, я досмотрела. Смешно даже думать, что мужчина захочет, при возможности жить вечно, провести эту самую вечность с одной единственной женщиной. Я бы не захотела прожить рядом с одним мужчиной даже пару столетий, что уж говорить о вечности. Но законы жанра требуют, а публика жаждет.
После полудня я сложила все свои немногие оставшиеся вещи в отдельную спортивную сумку и поставила ее около двери, чтобы ее просто забрала хозяйка, когда придет в квартиру. Ее должны будут оповестить, что я принимала участие в программе. Выбросила мусор, хотя его было немного. Сложила на столе все свои документы, кроме паспорта, потому что он требовался по договору. И отправилась в ванную. Ванна вызывала у меня непрошенные слезы, поэтому, утирая сопливый нос и красные глаза, я постаралась привести себя в полный порядок. Света в свое время поделилась, что нет ничего хуже для вампира, чем кусать своего донора, чувствуя запах пота от тела. Где-то глубоко внутри я уже поверила в то, что мой носитель именно Света, я старалась себя в этом убедить, поэтому попыталась сделать все правильно. Насколько это вообще возможно. А еще, пусть я и относилась к вампирам без страха, но никто не отменял простого понимания — я заключила договор на собственную смерть, а значит, со мной могут сделать все что угодно. Примерно через час я вышла из ванной и еще десять минут пыталась унять рыдания. Это удалось.