Он бросился ко мне. Я осталась стоять. Он подлетел достаточно быстро для человека.
— Аврора, это ведь вы, да? — затараторил он. — Я вас почти сразу узнал! Что вы здесь делаете?!
От него исходил запах страха и тревоги за меня. Пульс бился в районе ста, но я не думаю, что это из-за пробежки.
— Как вы здесь оказались?
Я молчала. А что можно было ответить? Учитывая, что я мертвой хваткой прижимала к себе ноутбук, Артем схватил за плечи и потряс.
— Аврора, Господи Боже, что с вами такое?
— Ничего, — промямлила я. — Все хорошо. А что вы здесь делаете, Артем?
— Вы запомнили как меня зовут, — улыбнулся парень.
На самом деле я не запоминала, но после того, как внутри меня появилась эта штука, которую называют сутью, я могла бы вспомнить, как росли мои волосы с года до трех. Вспомнить шум, который они издавали. Человеком я не знала, что волосы растут с шумом, а вот вампиром я это вспомнила.
— Аврора, во что вы одеты! Почему такая бледная? Они вас пытали, да? Решили поиграть?
Я не ответила. Точнее, быстро соображала, что можно было ответить, чтобы не подставить себя или Амадея.
— Вы меня слышите? — он снова тряхнул меня за плечи и попытался заглянуть в глаза. — Аврора, ну не молчите же!
— Я советую вам отойти от девушки, — голос Амадея уверенный, властный и спокойный прошелся по спине почти как реальное прикосновение. Он одновременно и успокаивал, и утешал, и угрожал.
Артем вздрогнул, но руки не убрал. Наоборот, прижал к себе.
— На девушку напали вампиры! — провозгласил он. — Наверняка ночью привезли сюда и…
— И? — Амадей двинулся в нашу сторону.
Я вывернулась из рук водителя и повернулась к своему Создателю. Встала так, чтобы быть между ним и парнем.
— Я не знаю, — начал Артем, — какую работы вы для них выполняете, но я ее здесь не оставлю!
— Любопытно, у вас тут все водители такие благородные, что готовы прийти на выручку девушке в мужской рубашке?
— Да! — набычился парень. — Я уверен, что над ней было совершено еще и…
— И? — подтолкнул вампир, делая еще шаг. Сейчас он мне больше всего напоминал большую кошку, которая лениво играет с полудохлой мышью. Его сила чувствовалась в воздухе. От нее становилось трудно дышать.
— Насилие, — неуверенно выдал водитель и глянул на меня с таким сочувствием и жалостью, с каким смотрят на мокнущего под дождем щенка.
Амадей остановился. Сложил руки на груди, демонстративно, с видом покупателя, оглядел меня и выдал:
— А на что тут смотреть-то, юноша?
А что я? Ничего. Ну да, не на что смотреть. Конечно, это никогда и никого не останавливало, но с правдой не спорят.