Самый счастливый человек на Земле. Прекрасная жизнь выжившего в Освенциме (Яку) - страница 12
Знаете ли вы, что Отто фон Бисмарк, первый канцлер объединенной Германии, однажды призвал мир остерегаться немцев? С хорошим лидером они были величайшим народом на земле. С плохим лидером превращались в чудовищ. Так, для наших охранников дисциплина была куда важнее здравого смысла. Если солдатам приказано маршировать – они маршируют. Если им приказано стрелять человеку в спину – они стреляют. Ни на секунду не задумавшись, правильно это или нет. Немцы сделали логику своей религией, и это превратило их в хладнокровных убийц.
…Вскоре для многих узников Бухенвальда смерть стала предпочтительнее жизни. Вот как ушел из жизни один из моих знакомых – доктор Коэн, дантист. Эсэсовцы избили его так сильно, что у него разорвался живот, и он начал умирать медленной мучительной смертью. Он заплатил 50 марок за лезвие бритвы, тайком пронесенное в лагерь. Поскольку у него было медицинское образование, он точно рассчитал, какие артерии ему нужно перерезать, чтобы умереть за определенный промежуток времени. Он предполагал сесть посередине выгребной ямы, нашей так называемой уборной, в конкретный момент, чтобы у него было ровно семнадцать минут до прихода охранника. По его расчетам, именно столько времени требовалось, чтобы потерять достаточно крови и умереть. Потом он упал бы в выгребную яму, откуда его не смогли бы вытащить, иначе бы отмыли, зашили и наказали, приговаривая: «Ты умрешь, когда мы этого захотим! Не раньше». Но несчастный преуспел в своей мрачной миссии – сбежал от нацистов на своих условиях.
ТАКОЙ БЫЛА ГЕРМАНИЯ 1938 ГОДА – изменившейся до неузнаваемости. Нравственность, уважительность, обыкновенная человеческая порядочность в ней были утрачены. Да, сама страна радикально изменилась, но некоторых немцев если это и коснулось, то не в столь непомерной степени…
Лицо одного из первых нацистских солдат, увиденных мной в Бухенвальде, показалось мне знакомым. И неслучайно: с этим парнем мы жили в одном общежитии, когда я учился в Тутлингене под именем Вальтера Шляйфа. Его звали Хельмут Хоэр. Во времена нашего знакомства он всегда был добр ко мне.
– Вальтер! – воскликнул он, увидев меня. – Что ты здесь делаешь?
– Я не Вальтер, – ответил я. – Я Эдди.
И плюнул ему на ботинки. Меня буквально переполняло негодование! Я объяснил ему, кто я такой на самом деле, и заявил, что не могу поверить, как могло случиться, что он – некогда мой друг и хороший человек – служит теперь в СС.
Бедный Хельмут – он и не предполагал, что я еврей. Никогда я не видел его таким шокированным и растерянным. И знаете – он искренне хотел мне помочь! Конечно, он не мог позволить мне бежать, но пообещал сделать для меня все, что в его силах. И не обманул: отправился к начальнику лагеря и поручился за меня, аттестовав как порядочного человека и прекрасного инструментальщика. А нацистам такие мастера были нужны…