Самый счастливый человек на Земле. Прекрасная жизнь выжившего в Освенциме (Яку) - страница 8
В Тутлингене у меня не было доступа к газетам и радио. И я понятия не имел, что происходит в моей любимой стране. Не знал, что над этой землей все более сгущаются тучи антисемитизма.
Самую большую ошибку молодости я совершил 9 ноября 1938 года.
Дома меня ждали запертые двери, которые пришлось открыть своим ключом. И… пустота. Вся моя семья исчезла. Забегая вперед, скажу, что они решили не сообщать мне о необходимости скрываться, думая, что я далеко и в безопасности. Меня встретила только моя такса Лулу, которая тут же бросилась ко мне и начала лизать ноги. Как счастлива она была меня видеть! И наши чувства были взаимны.
А в это время уже по всему городу пылали синагоги!
Я волновался за своих близких и никак не мог понять, почему посреди ночи их нет дома. Но я очень устал и лег в свою детскую кровать – впервые за пять лет. Мне даже не приходило в голову, что здесь со мной может случиться что-то плохое.
Но сон не шел, и я прислушивался к звукам улицы. А в это время уже по всему городу пылали синагоги! В конце концов усталость взяла свое, и я уснул…
Проснулся я в пять утра из-за того, что кто-то с силой пинал входную дверь. Я еще не успел ничего понять, как в дом ворвались десять нацистов, которые вытащили меня из кровати и избили до полусмерти. Пижама насквозь пропиталась кровью. Один из них отрезал штыком винтовки ее рукав и уже начал было вырезать на моей руке свастику, как вдруг на него набросилась маленькая отважная Лулу. Не знаю, то ли она его укусила, то ли просто напугала, но нацист отпустил меня и заколол мою бедную собачку штыком с криком «Juden hund!» – «Еврейская псина!».
И я подумал: «Это твой последний день, Эдди. Сегодня ты умрешь».
Но моя смерть не входила в их планы, они хотели только избить и унизить меня. Добившись своего, они выволокли меня на улицу и заставили смотреть, как разрушают наш двухсотлетний дом – родной дом, где жило не одно поколение нашей семьи. И в тот момент я, мой друг, потерял все, ради чего жил: достоинство, свободу, веру в людей. Из человека меня превратили в ничто…
Эта ночь теперь печально известна как Хрустальная ночь, или Ночь разбитых витрин. Ее назвали так потому, что после погромов, учиненных коричневорубашечниками – нацистскими военизированными формированиями, – в еврейских домах, магазинах и синагогах, улицы были обильно засыпаны осколками стекла. Немецкие власти не сделали ничего, чтобы это остановить.
Обычные граждане, наши друзья и соседи, с которыми наша семья дружила еще до моего рождения, присоединились к насилию и грабежам.