— Потому что, если б не твои козни, мастер Син сейчас мирно отдыхал бы в Эбби.
— Лорд Син не ребенок и в няньках не нуждается! — вспылила она.
— Не нуждался — пока прошлым летом чуть не откинул копыта! Страшно подумать, что с вами сделают Маллорены, если лихорадка вернется. А маркиз, вот чтоб мне пропасть, уже переворачивает небо и землю в поисках брата.
За резкостями они успели достать из багажного ящика саквояж Сина, сверток с другим платьем и узел с одеждой Гарри. Когда все это перекочевало в карету, Хоскинз напоследок пронзил девушку злобным взглядом и отправился на конюшню заводить себе приятелей. Сама она вернулась на свое место и углубилась в размышления об услышанном. Лишь когда карета двинулась дальше, она сообразила, что так и не избавилась от газеты.
— Хоскинз уверен, что Родгар уже ищет вас.
— Возможно, он еще не знает, что птичка вырвалась из клетки, — сказал Син со странным выражением лица.
— Неужели семья для вас — клетка?
— Родственные узы порой держат крепче самых тяжких оков.
Честити поняла, что ступила на тонкий лед, но не могла остановиться:
— Не сдаться ли нам на милость маркиза? Он влиятелен, как и отец.
— Сперва нужно знать, чью сторону он принял.
Девушка не сразу нашлась что ответить. Родгар и Уолгрейв в одной упряжке… Это означало бы для них конец всех надежд.
— Давайте придерживаться нашего плана, — вступила в разговор Верити. — Чес, закрой окна, задвинь занавески и забери у меня Уильяма.
Честити так и сделала, и в сумеречном интерьере кареты Син освободился от тисков злополучной шнуровки. Вспомнив утро, девушка подавила улыбку (она знала, что будет лелеять те минуты в своей памяти). Уильям проснулся, и его пришлось занимать. Честити подсунула ему газету в надежде, что он изомнет ее и обслюнявит до полной непригодности, но малыш не удостоил этот скучный предмет продолжительным вниманием и вскоре отбросил. Зато шпага в ножнах вызвала столь живой интерес, что пришлось позволить ему играть позолоченной рукояткой.
— Смотрите, чтобы ножны не соскользнули, — бросил Син через плечо.
К тому, что ребенок упоенно жует ленты, он отнесся спокойно. Честити была очарована таким равнодушием к вещам. Из этого человека, подумалось ей, выйдет потрясающий отец…
Син тем временем избавился по очереди от сака, сорочки и чулок с подвязками, причем все это сопровождалось хихиканьем Верити. Что касается Честити, она лишь теперь поняла, чем еще опасен предложенный ею план: что ей предстоит быть зрителем на весьма волнующем спектакле. В какой-то момент она поймала себя на том, что пожирает взглядом его торс и даже ноги. Она поспешила отвернуться, но тщетно: натягивая белые бриджи, Син махал ногами, а она не могла отвлечься даже на пейзаж за окном, поскольку оно было наглухо зашторено.