И вот однажды я оказался на Терре! И где моё невезение? Как мне когда-то и сказали, невезение — лишь обратная сторона везения. Если воспринимать предощущение беды не как неизбежность, а как предупреждение, если не опускать руки и продумывать свои поступки — нет никакого невезения. Значит, я был не особо прав?
Я всегда считал себя умным мальчиком — неглупым, во всяком случае. Однако именно здесь, на Терре, я иногда поступал достаточно глупо… Да что там говорить — ограбление Экори было хоть и необходимостью, но глупостью. Ну кто мешал построить совсем простенький дирижабль и вернуть его сразу, как удалось сбежать? Ладно, кому я вру… Не вернул бы!.. Но если бы дирижаблик был совсем маленьким, если бы мы с Рубари не увлеклись грабежом — то улетели бы ещё до того, как вернулись мародёры. И тогда бы нас никто и никогда не искал!..
Да, гордость не позволяла мне принять тот факт, что ограбление было не просто необходимостью — а вполне себе расчётливым ограблением… И где же была эта гордость, когда я жил в своём уютном пузыре? Вот где там — между умным, добрым, хорошим и невезучим Фантом — пряталась гордость? Нет, понятно, когда ты вылезаешь из глупой ситуации, чтобы сразу попасть в новую глупую ситуацию, то о гордости говорить не приходится. Но ведь она сразу проявилась, как я тут оказался — на Терре…
А вот особо умным я, похоже, никогда и не был. Сообразительным? Да, пожалуй… Понахватался чего-то по жизни? А как же!.. Но был ли я умным? И, самое главное, стал ли я умнее сейчас?
А был ли я добрым? Я, конечно, далёк от образа злодеев, как их рисуют в книгах — что на Земле, что на Терре — но и от образа «правильных» книжных добряков я предельно далеко. А раз я равноудалён от злодеев и добрых героев, то я… Что я испытывал, глядя на трупы в Экори? Я же на них смотрел, как на куски мяса! Я оправдывался тем, что они где-то возродятся, но все ли они могли это сделать? И почему между этими трупами не могло затесаться тела, которое бы было окончательно мертво?
А Бонги Сарда? Ведь я его без сожалений забил ногами… А ведь знал, что ему будет больно! Знал! А вот то, что он сумеет возродиться — я с точностью знать не мог. Однако, глядя на его труп, испытывал только удовлетворение. Тогда от того, что я сделал, даже Араэле в ужас пришла… А ведь она, и в самом деле, добрая девушка, несмотря на знатное происхождение. Она ведь просила меня простить её обидчиков там, на Тег — когда впервые рассказывала о своём убийстве. Вот кто и вправду добрый человек, который умеет прощать и верит в хорошее в людях. А я? Кого я простил из тех, кто меня хоть немного — вот хоть на тютюлечку! — обидел?..