Мы уже были здесь. В этом самом Лабиринте, только в других комнатах. Но это ничуть не облегчало мою задачу: даже соседние помещения могли отличаться очень сильно. Хотя в целом концепция ловушек и возможных опасностей была примерно одинакова для одного и того же «интерьера».
Но в этом проклятом Лабиринте ни в чем нельзя быть уверенным.
Ну, кроме его дурацких Правил, которым даже эта безумная сверхъестественная сущность следовала неукоснительно.
— Что видишь? — требовательно поинтересовался Корвин.
— Гостиная. Или зал.
Я огляделся. Просторная комната квадратов сорок, вдоль правой стены стоят классические советские шкафы-серванты, напротив — диван, пара кресел по бокам, огромный рояль и накрытый скатертью круглый стол в центре. Два огромных ковра: один висит на стене над диваном, а второй почти целиком покрывает пол.
Почти обычная комната.
Если особо не присматриваться.
На самом же деле — одна громадная ловушка.
— Сразу могу сказать, что выход здесь есть, — подсказал Корвин.
Имелось в виду, что помимо двери, через которую мы сюда попали, здесь имется еще один проход, ведущий дальше.
— Вижу.
Верный признак «сквозной» комнаты, это следы. Протертая десятками ног ковровая дорожка, грязный отпечаток ботинка, даже след от лыж, гусеничных траков или ног Йети — они могли быть представлены в любом виде, где-то в районе входа.
Но попробуй ее еще найди, эту вторую дверь!
Иногда она просто была на самом виду, самая обычная и ничем не примечательная.
Иногда — пряталась за ковром или шторами.
Или роль выхода выполняла дверь шкафа. Дверца холодильника. Даже картина или зеркало. Но еще были и двери-обманки или двери-ловушки.
Проще и безопаснее всего путешествовать по Лабиринту по коридорам и улицам, не сворачивая в комнаты или парки, если имелась такая возможность. Вот только передо мной стояла задача не найти кратчайший путь к выходу отсюда, а отыскать сына Корвина.
То есть тщательно и внимательно прочесать Лабиринт. Все его комнаты, коридоры, подвалы, чердаки и кладовые в поисках восьмилетнего мальчишки, пропавшего здесь больше года назад. Почему бы мне просто не вернуться в «Токийское метро» и снова не вызвать поезд с его юным машинистом, которого Корвин в упор не видит?
Уже возвращались.
Дважды.
И в кабине больше никого не было.
— Ну, что скажешь, Шерлок?
— Пять ловушек и пять странных объектов. Двери не видно, наверное, в шкафу искать надо. Или ковер снимать…
— Неплохо, только не пять, а шесть… А ковер, который на потолке, ты его тоже в странные записал?
— Ковер?
Я поднял голову. Ого. Действительно. Ковер на потолке.