Эбба медленно натягивает куртку. Она не знает, что ей думать. Должна ли она все-таки остаться? Ангела только что открылась. Можно ли бросить ее после всего услышанного? Оставляют ли людей в таком состоянии? Сложные вопросы, на которые такой интроверт, как Эбба, не может найти ответов.
Но сквозь алкогольный туман все равно просачивается разочарование – слишком много было лжи. Эбба вынимает из внутреннего кармана письма из Государственной исполнительной службы Швеции по взысканиям, кладет их на табурет у стены и уходит.
– После всего, что я для тебя сделала! – кричит ей вслед Ангела, пока та бежит вниз по лестнице. – После всего, что я для тебя сделала!
Эбба бросается в машину, захлопывает дверцу, кладет голову на руль, глубоко вздыхает и пытается разобраться в своих мыслях. Что ей теперь делать? Идти домой, и гори оно все синим пламенем? Уволиться и снова стать безработной?
Она тянется к бардачку, берет фляжку и залпом выпивает содержимое. Но это не помогает: в голове по-прежнему царит хаос. Конечно, Ангела повела себя с ней некрасиво, но ее предприимчивость не может не впечатлять. Никогда раньше Эбба не встречала человека, который так целеустремленно борется за то, чтобы вернуть себе свое дело, свою карьеру и свою честь.
Она смотрит на окно Ангелы на четвертом этаже, где две высокие свечи отбрасывают на стекло слабый свет. Стоит ли ей снова подняться? Сказать, что она все-таки поможет, что они должны освободить Николаса Моретти.
Стрелка ее морального компаса вертится с безумной скоростью. Ангеле все равно, убил Николас Ясмину или нет. Но Эббе-то нет. В то же время она хочет выиграть дело, показать, что Хелльберг не прав. В этом они единодушны, она и Ангела. Они обе хотят вернуть свои честь и карьеру.
Она находит мобильный и звонит Саймону, который отвечает после третьего сигнала:
– Нет, спасибо. Мне не нужна наркота.
Эбба убирает телефон от уха, пытаясь понять, что он имеет в виду.
– Ты понимаешь, что у Николаса теперь все складывается не очень хорошо, – продолжает он. – Он, знаешь ли, вырубил охранника.
Эбба закрывает лицо рукой, когда до нее доходит, почему Саймон злится. В диком потоке событий она совсем забыла об инциденте с кокаином, о том, что Ангела фактически обвинила Саймона и Хелльберга в распространении наркотиков.
– Нет, конечно, очень нехорошо вышло, – бормочет она. – Интересно, как у него оказались наркотики?
– Эй, Таппер! Я на работе. Что ты хочешь?
– Вы уже допрашивали Роланда Нильссона?
– Да.
– Как все прошло? Что он сказал?
– Можешь забыть о нем. Сегодня получены результаты экспертизы костюма Санта-Клауса, и на нем не было никаких следов Ясмины.