Разговор с дедом выдался трудным. Тот, все время, срывался на крик. Требовал одуматься, пугал отлучением от клана, грозил прекратить финансировать обучение, но внук твердо и холодно стоял на своем, отвечая однозначно и равнодушно — твое дело дед… Обойдусь… Но внезапно тот стих и устало, кряхтя, проговорил в трубку — когда?
— День должен назначить ты и старейшина рода Старостиных.
— Да, внук… — и отключился.
С отцом было легче. Тот может и не сразу, но все же принял это известие. Поздравил и пообещал вечером еще поговорить и тоже, отключился. Бабушка? Так та, даже была счастлива и открыто ликовала в трубку. Пообещав, с радостью, что сама займется свадьбой. И сейчас же поедет к Настасье Петровне.
— Сынок — мама осторожно подошла к сыну, сжимающего в кулаке, задумчиво, трубку — я чувствую в тебе силу, много… Откуда?
Парень слегка отстранился от матери. Эмоции, бушевавшие внутри него при разговоре с дедом и тщательно сдерживаемые дали неконтролируемый выброс магической энергии в пространство.
Он осторожно посмотрел на мать, избегая прямого взгляда.
— Артефакт — неумело соврал он.
— Не правда — спокойно отреагировала та, но настаивать на правдивом ответе не стала, а развернувшись, пошла в сторону своей с отцом комнаты.
— Мама… — позвал Кирилл.
Женщина остановилась в дверях и повернула голову.
— Обещаю, придет время, и я расскажу тебе всё.
— Хорошо Кирилл, я тебя не тороплю.
Прабабушка Светы.
Сухонькая старушка, по людским меркам лет под восемьдесят, а по магическим… Так, кто же их считает, года эти, если маг и сам сбивается, лукаво жалуясь на память. Сидела за, чисто, до желтизны, выскобленным, столом из обычных толстых сосновых досок, плотно пригнанных друг к другу, на скамье, сложив на коленях морщинистые руки и равнодушно глядела на вошедшую. Седые, но, всё еще, сохранившие свою пышность волосы, покрыты светлым платком, концы которого аккуратно уложены на левое плечо. Только вот одета она, скажем, так — не совсем соответствующим образом, для обычной пожилой деревенской женщины. В дорогой джинсовый костюм.
— Мама…
Бросилась к ней вошедшая — мамочка…
Старушка погладила по волосам, уронившую ей на колени голову, дочери.
Тут же на лавку рядом вспрыгнул огромный черный кот и гордо сел, высоко вскинув голову.
Старушка погладила и его.
— Мама… — оторвав от колен матери голову, начала, было, женщина.
— Не надо, Настенька, я все знаю, Сёма уже рассказал — старушка, проявила заинтересованность, спрятав равнодушный взгляд — ты правильно сделала, что вернула клятву, но зря допустила слияние внучки с оборотнем. Ты же должна понимать, если кланы узнают, нам не выжить.