Заглянул через плечо девушки в сковороду со скворчащей яичницей и мелко нарезанной ветчиной, голодно сглотнул, ухватил кусочек хлеба, запихнул в рот и занялся остывшим за ночь камином.
Долго с ним возился, ворча и ругаясь себе под нос, в полголоса, но в конце концов не выдержал и жалобно посмотрел на Свету — не горит… И спичек нет…
Света улыбнулась и пришла на помощь. Скинула в сложенные дрова с ладони жаркий огонек, тут же охвативший сухие поленья.
— Спасибо — поблагодарил тот, с легким огорчением, глядя на свои руки.
Света вернулась к плите.
— Извини, Коля, можно вас, тебя, так называть? — Спросила она, не отрываясь от сковороды.
— Не можно, а нужно — расплылся в улыбке тот — А кикиморы еще не было?
Он на несколько секунд замер.
— Не-а, не получается — проговорил он непонятное для девушки и снова замер — не-а, никак, не получается… Придется самому идти.
И выскочил за дверь. Но тут же снова вернулся, бережно прижимая к себе гукающий завернутый в одеяльце комочек. Следом вошла и довольно улыбающаяся Люба. Пожелала девушке доброго утра и принялась ей помогать.
— Люб, что там с кикиморой — спросил он.
— Да нормально все — ответила та, нарезая хлеб — леший почти восстановился и сейчас где-то по лесу бродит, а Кики уже вернулась, тропинки во дворе чистит.
— Блин, надо бы ей помочь — проговорил он — да, ведь прогонит…
И снова замер.
— Не-а, сил полно, но сетку скинуть не могу, не получается.
— Да и не мучайся, вернется Лешик и уберет.
— Интересно, Люб, а ведь меня этому не учил, я и не знал, что так можно. Вот же старый…
Тут на стене запиликал огромный черный аппарат, засверкал призывно огоньками лампочек. Николай вытянул из кармана миниатюрную, похожую на сотовый телефон, трубку.
— Да… Понял… Да встречу… Открою, понял, через час…
Сунув трубку в карман, озадаченно поглядел на жену.
— А как открою, я ведь заблокирован… У вас с Кики сил не хватит… Блинн, зови Люб кикимору, надо срочно вызывать лешего. Через час экспедиция возвращается.
— Уже… — ответила Люба, отстраненно глядя куда-то в потолок.
Минут через двадцать появились оба, и, не обмахнув снег с обуви, ввалились в кухню. Ребята в ожидании, плотно позавтракали.
Леший, немного подросший, но все еще не такой, каким был раньше, в одежде висящей почти до самого пола, удивительно, как вообще на нем держалась, прошаркал к столу и влез на стул.
— Кофе есть? — были его первые слова.
Люба подвинула ему большую кружку, приготовленную заранее, знала, что этот напиток леший очень сильно уважает.
Тот отпил большим глотком, что-то промурлыкал, закатив глаза, а уж потом перевел взгляд на Николая.