— Согласен. Марфа, когда едешь к Вурдору?
— Завтра с рассветом.
— Что будешь говорить ему?
— А что ему еще говорить кроме правды. Скажу, что есть шанс вылечится. Вот только сколько говорить им придётся тебе служить, лет тридцать?
— Если им практически конец, то думаю и все пятьдесят можно будет требовать. — Добавил Зигфрид.
— А это не много?
— Поверь Джо, здоровым жить можно долго, тяжелее не помереть в бою. Так-что, по сути, для смертельно больных, пятьдесят лет и не срок вовсе.
— Нет, не согласен, это будет некрасиво, говори двадцать лет. И вообще мы же еще не уверенны что я смогу их вылечить, пусть кто-то из них приедет вместе с тобой сюда, а там уже будет видно, смогу я помочь или нет.
— По-другому и не будет. Ты в их чащи лезть не будешь. — Сказал Зигфрид.
— А с тобой все будет хорошо? Может Рогала с тобой отправить, подстрахует.
— Ты знаешь, в другой раз я бы отказалась. Но вот химеры твои ух какие боевитые. Так что, если отправишь со мной одну для защиты, отказываться не буду.
— Тогда договорились.
Еще посидев с часик, поговорив о всем и ни о чем, все отправились по своим делам. Кто как Марфа отсыпается, а кто на службу. А я спустился в подвал, взял Талмуд с рунами и пошел к себе в покои, решил повторить то что знаю, думаю не помешает.
Марфы не было три дня, на том расстоянии на котором она находилась я даже через Баала не мог общаться с Рогалом, так что я уже довольно сильно нервничал. Но с рассветом четвертого дня, на пороге замка была моя химера и два всадника на лошадях.
Я как раз собирался на утреннюю тренировку как мне о гостях сказала служанка.
Ворота открылись, и я смог увидеть целую и невредимую Марфу, с скорее всего мужчиной. Тот был полностью укутан в плащ, что его вообще невозможно было опознать. Завидев меня, всадники спешились, и я смог увидеть разницу между ними.
Всадник сильно горбился, еле шел, но даже так, рост у него не уступал Марфе. Подойдя ко мне, мужчина скинул с головы плащ, и мне предстал живой труп.
Желтая кожа, желтый белок глаз, темные круги под глазами, на голове седые волосы с кучей проплешин. Но даже сейчас несмотря на то, что человек был еле живой, за него говорил его взгляд, взгляд смертельно больного, но все-таки воина.
— Здрав будь, Марфа рассказала, что ты можешь и что ты требуешь взамен, и о проблемах твоих мне тоже отныне ведомо. Если вылечишь, на век присягну. — Тяжёлым громовым басом, заговорил воин. — Вурдуром меня кличут, отныне знакомы будем, Барон Джо ЛОГРОК