— Ну и как наш подопечный? — входя уже в кабинет руководителя проекта, поинтересовался Кравцов.
Макар Ефимович поднял на него взгляд, и молча развел руками, всем своим видом выражая отрицательный ответ.
— И каков прогноз у врачей?
— У врачей диагноз. Искусственная кома перешла в обычную.
— Точно?
— Крайний срок действия препаратов закончился четыре часа назад. Так что, точнее и быть не может.
— Вы бы не спешили его отключать. Все же восемьдесят семь процентов…
— Сережа, вы что же вздумали меня учить?! — вспылил Щербаков.
Он вскочил со своего места, и налившись краской гнева уставился на фээсбэшника, едва не пуская из ноздрей пар. Офицер выставил перед собой руки в примирительном жесте. Но при этом и не подумал тушеваться или потакать светочу современной науки. Наоборот, осуждающе покачал головой. Наконец физик взял себя в руки, прошелся туда-сюда по комнате и буквально рухнул в жалобно скрипнувшее кресло.
— Ничего. У нас уйма материалов для работы. И вообще, мы не сидим сложа руки. Щупаем и сканируем ЕИПЗ. Насколько это возможно. У нас есть маркер матрицы сознания Романова. Конечно, это даже не иголка в стоге сена. Но ищущий, да обрящет.
— То есть, его не отключили?
— Мне казалось, что теперь мы можем себе это позволить.
— Без сомнения. Хоть целый год. Хоть два. Если только нам будет, что предоставить руководству.
— На этот счет не переживайте. Материалов столько, что в пору просить о расширении штата. Только я не об историках.
— Разумеется. Изложите ваши соображения, я все выбью.
— Даже не попытаетесь, а именно выбьете, — хмыкнул Щербаков.
— Если вам удастся вернуть Романова, то наше финансирование увеличится на порядок.
— Кстати, ваши коллеги могли бы особо расщедриться за сыворотку правды из подручных материалов.
— Не дождетесь.
— Ага. Но сведения эти вы поспешили засекретить.
— А вы к-как думали. Не хватало еще выпускать такую штуку в свободный доступ. А то мало у нас мошенники народ разводят. Нужно им срочно помочь.
— Кстати, Сережа, можно сделать так, чтобы Кудрявцев не узнал о том, что наш пилигрим… Ну, понятно в общем.
— Разумеется, Макар Ефимович. Если он узнает, то наверняка это станет известно и моему непосредственному начальнику. А оно нам не нужно.
— Вот именно. Тем более, что у начальства есть дурная привычка стоять над душой, и поторапливать. А у Анатолия Петровича и без того материала выше крыши, — произнес Щербаков.
— Кстати, а что там, собственно говоря, произошло?
— Романов с охраной возвращался из Рудного в Пограничный, и на них напали половцы. Что, как, почему и как такое возможно, без понятия, — развел руками Щербаков.