— Сходил я с ними на Русь, да вот обратно вернулись. А тут на торжище Марыся меня признала. Поначалу-то я ничего не помнил, но как побежала она от меня зареванная, так и вспомнил все. Пошел вслед. Но открываться не хочу.
— Отчего так? Поди жили-то душа в душу.
— Дружина думает, что я вой, коего ограбили, просто не помню этого. А как прознают, что я из холопов, глядишь и отринут еще. А мне нравится новая жизнь.
— И как нам быть?
— Посекли бы в тот день дружину, коли я не вмешался бы. Как подстрелил первого, так весы и закачались, со вторым, чаша в нашу сторону начала клониться, а с третьим и в конец перевесила. Потому все взятое с тех татей мне и осталось. Вот, — кошель глухо брякнул о стол монетами. — Здесь с лихвой и за выкуп семьи, и за утраченное твое добро, и подать за клин земли, на десять лет вперед.
— Хм. А не боишься вот так, келейно со мной рядиться? Поди домой-то не вернешься. А ну как обману.
— Не обманешь. Крут ты норовом, Милош, но живешь по чести. А потому вот, — на стол лег второй кошель. — Это деньги для моей семьи. Там достанет на то, чтобы поднять новое подворье от избы до сохи. Еще и останется. Можешь рассказать им о том, что со мной приключилось, но только когда вернетесь домой. И еще скажи, что навещу их к концу будущей весны. Сейчас никак.
Вот так. Чтобы не особо расслаблялся и помнил, что Михаил еще вернется, да проконтролирует, как тот выполнил условия сделки. Склонности к обману прежде за ним не водилось. Но мало ли как оно обернется, когда Милош заглянет в мешочки. Там ведь и впрямь немалая сумма. Впрочем, и не достаточная, чтобы из-за нее поступиться честью. Разумеется, если Михаил правильно его просчитал на основе воспоминаний Лешека и личного впечатления.
С другой стороны, это всего лишь деньги. Сдержит обещание, хорошо. Не сдержит, для семьи ничего не изменится. За год ситуация с заговором разрешится так или иначе, и Романов непременно навестит дом реципиента. И если вскроет обман, то владыке не поздоровится.
— Изменился ты Лешек. Вроде и месяц только тебя не видел, а ты совсем иным стал. И взгляд, и стать, и повадки. Не сознайся, что ты это ты, так пришлось бы мне виниться, что обознался, — покачав головой, произнес Милош.
— Говорю же, жизнь у меня пошла иная. И не Лешек я нынче, а Михайло, — вновь отрезая кусок мяса, поправил он собеседника.
— Добро. Сделаю все как ты о том просишь. Объявлю на общем сходе о случившемся с тобой, и о нашем ряде.
— Вот и договорились, — удовлетворенно кивнул Михаил.
Закончив трапезу, Романов направился к городским воротам. В городе ему делать попросту нечего. Все, что было намечено исполнил полностью. И даже сверх того. Так что, можно возвращаться на постоялый двор.