Царь, будучи очень довольным рассудительностью и мужеством Золотаренко, храбростью его войск, очень тепло поблагодарил его и уговаривал начать генеральный приступ на город и взять его штурмом. Но Золотаренко доказывал царю, что по правилам опытного воина только тогда необходимо прибегать к напряжению всех сил и допускать чрезмерные потери войска, когда этого нельзя достичь искусством и сама необходимость вынудит идти на такую крайность, а он надеется достичь желаемого результата без дальнейших потерь. Царь, выразив на рассудительность Золотаренко свое удовлетворение, велел действовать в соответствии с его расчетами. И Золотаренко заметил, что городской вал от реки Днепр построен без земляных насыпей, так как монастырские валы строились в надежде, что разбить их ядрами пушек с низкого места невозможно. Ночью он велел рыть под этот вал подкоп и установить мину. Когда все было подготовлено и мина начинена порохом, то в середине августа Золотаренко отдал приказ войску быть готовому к генеральному штурму. Подкоп взорвался на рассвете во вторник, и мощный взрыв подорванную землю разбросал по городу с большим грохотом, нанеся гарнизону и гражданам много потерь, вселив большой ужас. В ту же минуту подготовленные войска ворвались через пролом в город и устроили пальбу из мушкетов и полевых пушек, которые тоже были втянуты в город.
Польские войска, которые были размещены по разным бастионам и на городских валах и которые уже наполовину уменьшились во время вылазок и перестрелок, начали было собираться и строиться против казаков, но казаки, не давая им на это время, поражали их своими выстрелами, и особенно пиками, и устроили страшное смертоубийство и кровопролитие, отчего те начали убегать, кто в город, кто в городские дома и церкви. Золотаренко пожалел город, его дома, и не велел их штурмовать и уничтожать, но приказал войсковым музыкантам играть на трубах и сурмах, а войску кричать о мире и согласии. Услышав это, поляки и горожане, выходя на улицу, бросали от себя оружие и вставали на колени, целуя каждый крест, сложенный из своих пальцев.
Итак, город Смоленск был взят силой оружия. После очистки его от трупов и разрушений и создания полиции и охраны, в город въехал царь Алексей Михайлович с полным триумфом и праздновал здесь победу свою в соборной церкви благодарственным молебном, который состоялся тогда же и по всем церквям. После этого был дан банкет урядникам и войску, которых царь лично поблагодарил за их к нему верность и воинское мужество, одарил их разными подарками и деньгами в зависимости от заслуг и отличия каждого. Самым видным урядникам подарил золотые и серебряные коряки на лентах, которые носились через плечо. Другим были подарены дорогие сабли, пистоли и разные уборы. Наказному гетману и Хмельницкому оказаны особые почести и преподнесены подарки, а для всего воинства малороссийского царь подарил грамоту 16 сентября 1655 года, в которой, кроме всего прочего, было написано: «В соответствии с природным нашим человеколюбием и великодушием к нашим верноподданным, а особенно видя искреннее к нам отношение малороссийского войска, которое при взятии города Смоленска не щадило жизни, чему мы сами свидетели, поэтому мы, со вниманием к такому его подвигу относясь и обнадежив себя и далее в его службе нам с той же верностью и тщательностью с его Наказным гетманом Золотаренком, обдариваем отныне и на грядущие времена это малороссийское войско от высшей до низшей старшины с их наследниками, которые были в этом с нами походе, честью и достоинством наших российских дворян. И по этой жалованной нашей грамоте никто не должен из наших российских дворян во всех случаях принижать их относительно себя, как заслуживших это своей жизнью и здоровьем, и непорочной верностью против нашего неспокойного и обманного неприятеля. И такой нашей наимилостивейшей грамотой разрешаем им везде тешиться и веселиться и, как гарантию своей заслуги, каждому при себе иметь».