— Я…
— А еще я убил её мать.
Хаджар едва воздухом не подавился.
— Что ты сделал?
— Во всяком случае — по её мнению, — закончил Абрахам.
— Так ты её не убивал?
Шенси вздохнул и опустился на ближайший пень. Он снял сапоги и вытянул завернутые в портянки ноги, шурша ими в еще влажной от утренней росы траве.
— Это сложный вопрос, парень, — ответил он чуть серьезнее, чем обычно.
— Чего сложного в вопросе, убивал ли ты мать?
— Чью-то мать? Тогда конечно. Я убивал матерей и отцов без счета. Так же как детей, дедов, бабушек, дядей, тетей и всех родственников всевозможных мастей. Как, собственно, и ты, Безумный Генерал.
Где-то на задворках сознания Хаджара зазвучал плач деревень Балиума, секты Лунного Света, города демонов и…
— Я говорил про Аэй.
— И я про неё, — кивнул Шенси. — Если как было — то да. Мой клинок пронзил её сердце и это привело к тому, что мать Аэй умерла.
— Проклятье, Шенси! А раньше ты мне об этом сказать не мог?
— А когда?
— Ну даже не знаю, — Хаджар выругался и хлопнул себя по лбу. — Может тогда, когда мы только вошли в город?! Ну или когда она повела нас в секту? Да просто — хоть когда-нибудь!
— Хоть когда-нибудь? — хмыкнул Абрахам. — Считай, тогда, что твое — хоть когда-нибудь наступило сейчас.
— Сейчас?
— А чем сейчас — хуже, чем любое другое когда-нибудь?
Хаджар выругался. На этот раз на языке орков. После чего плюхнулся на землю и задышал чуть ровнее.
Это все меняло.
Тот факт, что Шенси являлся бывшим мастером Сумеречных Тайн; что он убил мать Аэй; что его что-то там связывало с Эден; что ордену Ворона требовалось что-то из хранилища секты — все это, всё меняло.
И самое паскудное, что Хаджар понятия не имел — в какую сторону.
Ну почему. Почему мир стал настолько сложней. Раньше ведь все было просто. Взял меч. Убил монстра. Порезал противника. Повторил. И все. Ты молодец.
— Это случилось давно, Хаджар, — внезапно произнес Абрахам. Он приподнял шляпу и вновь задымил. — Кто-то из учеников секты обнаружил новую аномалию. Очень необычную. Секта с такой еще не сталкивалась. Так что мы собрали отряд лучших мастеров. Туда вошла и мать Аэй. В итоге… я не смогу тебе даже описать то, что мы видели, потому что не уверен, что в языке хоть какого-то из народов есть нужные слова… — Шенси немного помолчал. Затянулся. И лишь после этого продолжил. — В отряде, тогда, отправилось почти два десятка мастеров и… лицо Гая. Вернулось лишь трое. Ну или двое с половиной, если чуть похохмить.
— Так Гай потерял свое лицо именно в аномалии?
Шенси кивнул. Хаджар снова выругался.
Сколько еще лжи ему скормил Абрахам? Да и вообще — говорил ли он сейчас правду или опять выдумывал?