Наиболее ярко эта особенность проявилась в Таджикистане, где борьба за власть между регионами переросла в унёсшую 40 тысяч человеческих жизней гражданскую войну, которая продолжается и сегодня. Похоже, что достижение в этой республике консенсуса между противоборствующими региональными элитами невозможно в принципе: каждый клан претендует на то, чтобы именно его представители стояли во главе Таджикистана.
Весьма злободневна проблема трайболизма и в Киргизстане. Скрупулёзный подсчёт общественностью доли представителей разных регионов во властных структурах воспринимается в республике без удивления, В Киргизстане распространена шутка: «Если раньше мы строили коммунизм, то теперь — кеминизм» (Кеминский район — родина президента Акаева). Тема «засилья северян» всерьез обсуждается и в республиканской печати.
Достаточно актуален «региональный вопрос» и в Туркменистане, где по-прежнему сохраняется племенное деление на текинцев, салыров, сарыков, гокленов, чаудоров, иомутов. Потенциальная опасность регионального противостояния в Туркменистане заключается также в неравномерности распределения природных ресурсов на территории республики (главные запасы газа и нефти расположены на западе республики, заселённой иомутами). Однако сегодня, несмотря на потенциальную опасность межплеменного противостояния, ситуация остаётся стабильной. Текинец по происхождению, президент Са-пармурад Ниязов подчёркивает своё «внеплеменное» происхождение, ссылаясь на детдомовское прошлое. По крайне мере, пока аргументы президента действуют, и ни один из регионов не пытается бороться за власть.
На Северном Кавказе, также как и в Средней Азии, большинство коренных народов раздроблено на локальные этнические группы, но здесь всё же межрегиональное противостояние внутри одного этноса проявляется в гораздо меньшей степени. Объяснение этому явлению достаточно простое. Чрезвычайная полиэтничность Северного Кавказа заставляет северокавказские нации сплотиться в соперничестве с народами-«конкурентами»: осетины и ингуши оспаривают друг у друга территориальную принадлежность Пригородного района, кабардинцы и черкесы борются за власть в своих республиках с балкарцами и карачаевцами, в многонациональном же Дагестане каждая из национальных элит стремится поставить во главе республики, именно, своего представителя. Однако не так уж и существенно — происходит ли соперничество за власть на межрегиональном или же на межнациональном уровне. Гораздо важнее то, что и в Средней Азии, и на Северном Кавказе политическая идеология является не более, чем прикрытием реальной борьбы между лидерами национальных или региональных (племенных) группировок.