Яркие вспышки заклинаний, испуганные вопли разбегающихся людей, дым от потихоньку разгорающегося пожара и прочие признаки магического боя помогли Олегу скорректировать курс, в результате чего он выскочил к подножию магической ели буквально в паре десятков метров от места схватки. Высокий худой старик в истрепанной медвежьей шубе сидел прислонившись спиною к истекающей смолой коре и стонал от боли, схватившись за голову обеими руками и роняя крупные капли крови из внешне целого носа. Но рядом с мэром застыл как муха в янтаре старый священник, до недавнего времени бывший единственным представителем церкви на территории Буряного. Огромная капля свежей смолы, без сомнения исторгнутой магической елью прибила его к земле и утопила в себе практически целиком, только оставшиеся на свободе ноги отчаянно дергались. С периодичностью в три-пять секунд, этот природный клей подсвечивался изнутри вспышками света и начинал бурлить, но своих позиций не сдавал, грозя пленнику мучительной смертью от удушья. Парочка более молодых священников, появившихся в городе лишь после того как насаленный пункт стал развиваться не по дням, а по часам, и за его обитателями государству понадобился дополнительный пригляд, сошлась накоротке с человеком, которого чародей раньше не видел. Неопределенного возраста мужчина с изрезанным морщинами лицом, но совсем не стариковскими движениями и мощными накаченными руками профессионального атлета или фехтовальщика вращал вокруг себя огромный двуручный меч, чье лезвие одновременно горело синим пламенем и шибало в разные стороны электрическими разрядами. Слева на него наседал вооруженный простым на вид посохом монах, да только гладко отполированное дерево при каждом столкновении заставляло протестующее гудеть зачарованный металл и приглушало на пару секунд сияние колдовских молний. Справа же орудовал чем-то вроде двух сотканных из света шпаг последний церковник. В процессе драки троица забияк также не чуралась использования волшебства…А может и воззвания к божественным покровителям. Пластинчатая кольчуга незнакомца по центру груди блестела золотой пластиной с вырезанным на нем хмурым солнцем, без сомнения относящимся к священным символам язычников. Видимо это и был тот посланник, которого к Олегу направил архимагистр.
— Религиозный диспут у них тут что ли случился? — Озадачился безнадежно опоздавший на встречу чародей, прикладывая руку к дергающейся ноге пожилого священника. Первым делом он церковника погрузил в глубокий сон, вторым удостоверился, что он сам по себе точно в ближайшее время не очнется и только потом принялся доставать наружу заслуженного сельского батюшку. Смола была густой и липкой, крайне неохотно поддаваясь посторонним манипуляцим, однако волшебник немало времени уделял как управлению жидкостями, так и магии природы, а потому секунд через двадцать все-таки смог извлечь на воздух по-прежнему задыхающуюся жертву. Носоглотка и легкие человека оказались намертво забиты все тем же янтарного цвета сгущенным древесным соком, который требовалось аккуратненько извлечь, желательно ничего в процессе не травмировав слишком сильно. — Стефан! Не лезь! Лучше Мурата отнеси куда-нибудь в безопасное место!