В отличие от этого уверовавшего скептика многие посетители приходили искать у богодухновенной аббатисы душевного мира или телесного исцеления. Биографы Хильдегарды перечисляют немало фактов, в то время казавшихся чудесными, хотя современному читателю они, вероятно, кажутся менее убедительными, чем ее необъятная переписка, где она дает советы — то есть наставления — представителям власти, как духовной, так и мирской. Но, конечно, чтобы понять причину и силу авторитета, каким пользовалась в тогдашнем беспокойном мире неприметная монахиня с берега Рейна, лучше, как это сделал философ, обратиться к ее первому сочинению, получившему одобрение Папы и святого Бернарда, — к «Scivias».
Конечно, теперь невозможно узнать, какой именно отрывок из «Scivias» Папа прочитал перед синодом, собравшимся в Трире. По крайней мере, известно, что речь идет о первых главах книги, которые к 1147 году были уже написаны (весь труд был завершен в 1151 г.). «Scivias» состоит из трех книг. Первая представляет шесть видений Хильдегарды с ее собственными комментариями; вторая — семь, третья — тринадцать. Последнее из видений этой третьей книги заканчивается своего рода театральной пьесой или, скорее, оперой. Добродетели в ней персонифицированы и претерпевают нападки бесов. Позднее Хильдегарда вновь вернется к этому сюжету в музыкальном произведении, названном «Ordo virtutum».
Поскольку невозможно определить, какой именно отрывок прочел Папа, мы предпочли выбрать третье видение из первой книги «Scivias», характерный тон которого автор сохраняет и в дальнейшем, во всех своих сочинениях.
«Я увидела огромную сферу, исполненную тьмы, овальной формы, менее широкую у вершины, более пространную в середине, сужающуюся к основанию, во внешней части опоясанную крýгом света, а внизу окутанную мраком. И в этом огненном круге был охваченный пламенем шар, такой большой, что вся сфера озарялась им. Сверху — расположенные в ряд три звезды, которые поддерживали горение шара, чтобы огонь мало-помалу не угас. И шар этот то поднимался выше и источал больше света, распространяя свои огненные лучи дальше; то опускался ниже, где было холоднее, из-за чего пламя угасало.
Но из этого сплетения огненных языков, окружавшего сферу, исходил вихрь, а из оболочки тьмы, окружавшей сплетение огненных языков, — другой вихрь, который издавал могучий рокот и распространялся по сфере во все стороны. В самой оболочке был темный огонь, столь ужасающий, что я была не в силах на него смотреть, и, полный бурь и возмущений, острых камней, больших и малых, он сотрясал эту оболочку всей своей мощью. Когда же слышен был его треск, светящийся круг, и вихри, и воздух содрогались так, что раскатам предшествовали молнии, ибо этот огонь прежде в себе самом ощущал сотрясение, производившее смуту, но поверх оболочки небо было чистейшим и без единого облака.