Вашей святости известно, что я готов сделать все, что в моих силах, чтобы угодить Вам, ибо до слуха моего часто доходили приятнейшие известия о Ваших благочестивых собеседованиях и праведной жизни. И, хоть я недостойный грешник, но от всего сердца люблю служителей и друзей Христа и охотно оказываю им всяческое почтение, памятуя о сказанном в Писании: „Прилежная молитва праведника творит чудеса“. Потому поручаю милости Вашего благочестия подателя сего послания, слугу весьма верного, который обратится к Вам вместо меня, несчастного грешника. Я предпочел бы сам придти к Вам и говорить с Вами, как я всегда желал, однако заботы мои столь многочисленны и велики, и всякий день появляются все новые, что я не могу оставить их. Ведь для меня наступает время, когда я должен буду отправиться в Иерусалим, а для этого необходимы большие приготовления, относительно которых я и прошу Вас удостоить меня совета, ответив мне письмом. Я полагаю, что молва обо мне и о моих делах зачастую доходила и до Вас, и многие из них таковы, что я истинно нуждаюсь в милосердии Божием. Потому прошу и умоляю и молитвенно припадаю к Вам: благоволите просить Господа о несчастнейшем и недостойнейшем, каков я есть. Смиренно молю Вас, зная о даре, каким наделило Вас Божественное милосердие, просить Бога открыть, как мне следует поступить, и через подателя сего письма сообщить Ваш совет: что мне надлежит делать и как, дабы имя христиан возвеличилось во дни мои и дабы жестокие сарацины были отражены. И еще — что полезнее для меня: остаться на той земле или возвратиться. Может быть, Вам известно что-либо о том, что касается меня, или Вам дано будет узнать это посредством Божественного откровения.
Будьте благословенны во Христе, возлюбленная сестра, и знайте, что я жажду услышать Ваш совет и имею величайшее доверие к Вашим молитвам».
Ответ Хильдегарды написан в очень торжественном тоне:
«О чадо Божие — ибо Он Сам сотворил тебя в первочеловеке, — слушай слова, которые я увидела и услышала в душе и духе своем, бодрствуя телом, когда, для ответа тебе, обратилась к Свету истинному». Она напоминает Филиппу о праведном суде, которым Адам был изгнан из рая, о том, как люди, забывшие Бога, были истреблены потопом, и о том, как кроткий Агнец, Сын Божий, пригвожденный к Кресту, спас их, изгладив все их преступления и грехи. Эти рассуждения должны были заставить задуматься графа Филиппа, имевшего репутацию человека вспыльчивого и мстительно-жестокого. «Теперь слушай, о чадо Божие, — продолжает она, — чтобы ты мог взирать на Бога чистыми очами праведности, как орел взирает на солнце; чтобы суждения твои были справедливы и совершались не по твоей воле, из опасения, как бы высший Праведник, давший человеку заповедь Свою и в Своем милосердии призывающий его через покаяние к Себе, не сказал тебе: „Для чего ты умерщвлял ближнего твоего, не ожидая Моего суда?“» Фраза удивительная, поскольку известно, что по приказу Филиппа был насмерть забит бичом некий Готье де Фонтен, которого Филипп застал всего лишь беседующим со своей женой. Чуть дальше Хильдегарда говорит ему: «Итак, возьми все свои грехи и все небрежение и все неправедные суды твои и со знамением креста прибегни к Богу живому, Который есть Истина и Жизнь и глаголет: „Не хочу смерти грешника, но да обратится и жив будет“. И если придет час, когда неверные вознамерятся разрушить источник веры, тогда противостань им по мере сил своих и с помощью благодати Божией. Я же вижу, что тревога, которой ты мучишься в тоске души своей, подобна заре, восстающей поутру. Да совершает в тебе Свое дело Святой Дух через чистое и истинное покаяние и да превратит его в жаркое солнце, дабы ты искал Его одного и в Вечности пребывал в совершенном блаженстве».