— Это не ваша война. Хотите спасти души погибших — молитесь Иешуа. А зилотам раньше надо было думать, чем для них может обернуться нападение на римлян. Вы лучше лишний раз спросите у пленных, не нужна ли кому помощь лекаря…
* * *
Дорога последний раз вильнула, полого поднимаясь вверх, и наша колонна зашла на плоский, заросший травой холм. Четыре утомительных дня под жарким солнцем Иудеи были позади. Оставалось сделать последний рывок, и мы дома.
— Смотрите, море, море! — заволновались апостолы, указывая на синеву у самого горизонта.
— Кесария — вторили им уставшие легионеры, кивая на белоснежные постройки города на фоне бескрайнего водного простора вдали.
У всех словно открылось второе дыхание. Кесария, подернутая пеленой знойного жаркого воздуха, сейчас больше походила на пустынный мираж, маня и сверкая белизной своих строений. Даже издалека они разительно отличались от мрачноватых стен Иерусалима. И чем ближе был город, блестящий в лучах солнца, тем шире становилась мощеная дорога и оживленнее движение по ней. Издалека, от городских ворот доносилось громкие пение, веселый женский смех, звуки флейт, бубнов, труб и литавр.
— Это нас что ли так радостно встречают? — спросил я у Тиллиуса.
— Нет, просто в городе праздник. Сегодня же майские календы.
— И…? — удивленно приподнял я бровь. Вот что-то не припомню, чтобы у римлян 1 мая праздновали День трудящихся.
— Так праздник же Благой богини — пояснил мне Тиллиус таким тоном, словно не знать этого я никак не мог.
Кивнув фрументарию, судорожно начинаю вспоминать, что это за богиня у римлян такая? Вспомнил с большим трудом. Имени ее они почему-то стараются не называть, но вообще считается, что Благая богиня — это Майя — жена Вулкана и мать Меркурия, бога торговли.
— Но в её храмы вроде бы допускают только женщин?
— Так еще и флоралии сейчас проходят — хмыкнул Гней — гетеры наверное опять исполняют свои танцы с раздеванием.
Вот про флоралии я уже знаю несколько больше. Веселый такой римский праздник! Двери домов украшаются цветочными венками, одежда — цветами, все поют, танцуют, предаются веселью и разгулу. Актеры устраивают на площадях театрализованные представления, выступают акробаты и фокусники.
— Доставайте скрижаль — я не мог упустить возможности показать горожанам святыню и дал команду на открытие нашего ковчега. Апостолы вытащили каменную доску, поставили ее на деревянную подставку. Сам ящик мы подняли повыше и ускорили шаг, пробиваясь в начало колонны.
Марон хмуро взглянул на мое самоуправство, но промолчал. Ничего не сказал и Пилат, когда к нам присоединились Корнелия с Клавдией. Женщины перед воротами вышли из повозки и пошли рядом с ковчегом. Сам же префект настоял на том, что в столицу он должен въехать верхом, чтобы не демонстрировать горожанам свою слабость. Я только махнул рукой — пусть уже этот упрямец делает, что хочет. Он сначала ведь в карруке до Кесарии собирался ехать. Еле убедил его, что в повозке растрясет так, что мало не покажется. С трудом Пилат согласился, чтобы его сменяясь несли солдаты в паланкине, но был при этом очень недоволен — потом всю дорогу хмурился и сопел, поджав губы.