— Почему тогда ментов вызвали?
— Это просто доследственная проверка. Они выяснят, что в яблоке ничего не было, а отравилась она еще до завтрака. Может, даже до приезда сюда.
— Чем?
— Да откуда ж я знаю! Чем угодно. Клей нюхала.
— Не похожа она на таких…
— Ой, а то ты знаешь, из каких она! Они тут все… — он слегка покашлял, не договаривая.
— Все, да не все, — вздохнула я и включила чайник.
Мы вернулись в мой домик. В главном здании переполох, и непонятно, когда начнется карнавал и начнется ли вообще. Употреблять в пищу то, что лежало на столах, уже не хотелось. Никому. Потому что на данный момент неизвестно, что спровоцировало отравление. Хотя администрация турбазы долго стояла над нами — всеми, кто присутствовал при инциденте, — и уверяла, что еда та же самая, которую ела первая партия гостей. Завтрак ведь начался в половине десятого. И никто не отравился. Шампанское тоже пили все ее друзья, и с ними все хорошо. Но аргумент, хоть и прозвучал логично, в данных обстоятельствах не выглядел весомым. Пока у нас нет информации по отравлению, мы у них есть не будем — так постановило большинство, и все разошлись кто куда.
— Ладно, я понял, ты любишь человечество и веришь в лучшее.
— Не всегда, — нахмурилась я. — Просто мне везде мерещатся заговоры, хитроумные планы и загадочные убийства, которые на первый взгляд не кажутся таковыми.
— Знаю-знаю, Жека предупреждал, что ты обязательно начнешь что-то расследовать.
— Знаешь что? — психанула я и шваркнула коробочку рахат-лукума, взятого с собой в поездку, о стол. — Каждый раз я оказывалась права и это реально были убийства! Иногда очень тщательно замаскированные под несчастные случаи, самоубийства или проделки сверхъестественных сил, кстати…
— Ой, блин… — Он снова закатил глаза. — Ну извини, я понял, барда и Белоснежку устранил матерый киллер. Ему заплатили пятьсот миллиардов долларов, чтобы это все выглядело как сердечный приступ и отравление пестициднутым яблоком. По всей видимости, они были дипломатами с секретной миссией.
— «Пестициднутым»? — прыснула я. — Обожаю общаться с журналистами, писателями и прочими представителями творческой элиты. Вы такое иногда выдаете…
— Ну а че? Я писал, кстати, статью о пестицидах, так что это только на одну треть шутка.
Я все-таки взялась за рахат-лукум, но, пока я срывала целлофан с коробки, по внутреннему радио сделали объявление: «В связи с непредвиденными обстоятельствами начало карнавала переносится на пятнадцать тридцать. Праздничный обед начнется в пятнадцать ноль-ноль».
— Хочешь, пойдем на обед. — Тут он хитро прищурился: — Если не боишься.