– Тогда глупо было говорить сестре, что это сделал он, – возразил Вулф.
– Нет, – покачал головой Буль. – Пол просто хотел отвлечь ее. Мисс Горен же он мог представить это как услугу ей и в то же время мог пригрозить, по крайней мере неявно, что еще может взять свои слова обратно и рассказать всем о ее нерадивости. Я не утверждаю, что Пол Файф не глупец. Люди, страдающие одержимостью, обычно не отличаются умом. Я всего лишь хочу сказать, что, как мне кажется, сестре Пол сказал правду, а мисс Горен – неправду. Думаю, это он вылил воду из грелок. Как я понимаю, позднее он придет сюда вместе с остальными, и я прошу передать им, что любая попытка обвинить мисс Горен в небрежности будет встречена мною крайне негативно. В таком случае я посоветую ей обратиться в суд с иском о клевете и сам выступлю свидетелем. Если вы предпочтете, чтобы я лично сказал им…
В дверь позвонили. Я поднялся и сходил в прихожую, чтобы взглянуть, кто это, а потом вернулся в кабинет.
– Они пришли, – сказал я Вулфу. – Дэвид и с ним двое мужчин и женщина.
– Опоздали на десять минут, – произнес Вулф, сверившись с настенными часами. – Приведи их сюда.
– Нет! – Энн Горен вскочила с места. – Ни за что! Я не желаю находиться с ними в одной комнате! Доктор Буль, пожалуйста!
Должен сказать, я был согласен с ней. Одержимостью я не страдал, но с ней был полностью согласен. После секундного размышления доктор Буль тоже согласился и уведомил об этом Вулфа. Тот задумчиво посмотрел на сиделку и решил присоединиться к мнению большинства.
– Хорошо, – кивнул он. – Арчи, проводи мисс Горен и доктора Буля в гостиную и выпусти их после того, как остальные пройдут в кабинет.
– Да, сэр.
Когда я шел отворять дверь, звонок раздался снова. Наверняка это Пол со своей вспыльчивостью. Если бы он знал, кто здесь, то, думаю, прорвался бы через стеклянную панель в нашей входной двери.
Доставив вновь прибывших в кабинет Вулфа и проводив Буля с сиделкой, я уселся за свой стол и приготовился записывать. Судя по всему, расследование смерти, удивившей доктора, постепенно превращается в изучение того, какими способами некий агент недвижимости добивается внимания женщин, а это не та работа, ради которой Вулф согласится напрягать свой гений, какой бы гонорар ему ни обещали. Я уже предвкушал интересное зрелище.
Внешне Пол не оправдывал свою репутацию. Ниже меня на добрых восемь дюймов, он был широк в кости и пухловат. Вероятно, он находил в себе сходство с Наполеоном и в какой-то степени был прав, хотя впечатление немного портили синяк (под левым глазом) и ссадины на распухшей челюсти. Джонни Эрроу, сделал я вывод, умеет драться обеими руками. Пол и Таттлы сели в кресла, выставленные в ряд перед столом Вулфа, а красное кожаное кресло досталось Дэвиду.