Они расступились, пропуская меня, я открыл дверь и вышел.
Когда Вулф спрашивал меня о планах на обед, я сказал, что их у меня нет, зато теперь они появились. Я успевал домой к 20:30, а на обед, между прочим, Фриц задумал приготовить любимое блюдо Вулфа в жаркую погоду. Днем я видел, что на кухне ждали своего часа восемь молодых омаров, восемь авокадо и бушель молодого латука. Когда их в правильных пропорциях соединяют со шнитт-луком, петрушкой, томатной пастой, майонезом, солью, перцем, паприкой, острым стручковым перцем и сухим белым вином, то получается бразильский салат из омаров под редакцией Вулфа. Такое количество салата даже Вулф не сумел бы умять к половине девятого.
Он и не умял. Я застал Вулфа в столовой, он как раз приступил к воздушному черничному пирогу, едва видневшемуся из-под взбитых сливок. Омаров в поле зрения не было, но вскоре появился Фриц (он открывал мне дверь и поэтому знал, что я вернулся) с большим серебряным блюдом, на котором оставалось еще предостаточно салата. Вулф запрещает всякие разговоры о работе за столом и делает это не только ради себя, но и ради других, в том числе и ради меня, а потому я мог направить все свое внимание туда, куда следует, а именно на правильное сочетание ингредиентов в каждой ложке. Только после того, как я отдал должное салату, вкусил свою долю черничного пирога и мы перешли в кабинет, куда Фриц принес кофе, Вулф потребовал отчет. И я отчитался. Завершив рассказ кульминацией – пустым холодильником, вернее, полным холодильником, в котором не было мороженого, я поднялся и налил нам по второй чашке кофе.
– Но, если уж вам непременно хочется знать, что стало с мороженым, хотя я ума не приложу, зачем вам это, у нас еще есть слабая надежда. В моем списке не было Дэвида. Я собирался позвонить вам из отеля и уточнить, не нужно ли и его расспросить, но побоялся опоздать на омаров. Дэвид, кстати, провел в апартаментах бо́льшую часть воскресенья. Съездить к нему?
– Я звонил ему сегодня, – пробурчал Вулф, – и он сам заезжал ко мне к шести часам. Он говорит, что ничего о мороженом не знает.
– Ну, значит, это все, что мы имеем, – заметил я, сел и отпил кофе.
Фриц варит несравненный кофе. Я делаю все точно так же, как он, но получается совсем по-другому. Я сделал еще один глоток.
– Итак, трюк не сработал.
– Это не трюк.
– А что же тогда?
– Окно смерти. Я думаю, так и есть – вернее, было. На сегодня я бы оставил это, Арчи. Завтра все узнаем.
– Конечно, сэр.
– Мне не понравился твой взгляд. Если ты намерен докучать мне расспросами, то не стоит. Пойди куда-нибудь.