Я посмотрел на призрачный «компас» – стрелка лениво вращалась.
– Срочно требуется Золушка, – сказал Гесер, озираясь. – Надо найти маковое зернышко в мешке проса.
Один за другим рядом с нами появлялись Инквизиторы. Лицо Эдгара, уже собравшегося и приготовившегося к жестокой схватке, стало растерянным.
– Он пытается скрыться, – сказал Завулон. – Прекрасно, прекрасно…
Но и его лицо особой радости не выражало.
К нашей группе приблизилась какая-то заполошная женщина с полосатыми клеенчатыми сумками на тележке. На потном красном лице была написана решимость, доступная лишь русской женщине, работающей «челноком» и кормящей мужа-охламона и трех-четырех детей.
– Ульяновский не объявляли, нет? – поинтересовалась она.
Светлана на миг закрыла глаза и ответила:
– Подадут на первый путь через шесть минут, отправится с опозданием на три минуты.
– Спасибо. – Ничуть не удивившись точности ответа, женщина двинулась к первой платформе.
– Все это очень мило, Светлана, – пробормотал Гесер. – А какие предложения есть по поводу поиска книги?
Светлана только развела руками.
Кафе было уютным и чистым настолько, насколько может быть уютно и чисто в привокзальном кафе. Может быть, потому что располагалось оно странно – в подвальном этаже, рядом с камерами хранения. Многочисленные вокзальные бомжи сюда не совались, видимо, были отучены владельцами. Немолодая русская тетка стояла за прилавком, а еду таскали из кухни молчаливые вежливые кавказцы.
Странное место.
Я взял себе и Светлане сухого вина из трехлитрового пакета. На удивление дешевого и еще к большему удивлению – приличного. Вернулся к угловому столику, где мы сидели.
– По-прежнему здесь, – сказала Светлана, кивая на записку Арины. Стрелка в «компасе» лениво вращалась.
– Возможно, книгу спрятали в камере хранения? – предположил я.
Светлана отпила вина, кивнула, то ли соглашаясь с догадкой, то ли примиряясь с краснодарским «Мерло».
– Тебя что-то смущает? – осторожно спросил я.
– Почему вокзал? – вопросом ответила Светлана.
– Уехать. Скрыться. Похититель должен был догадываться о погоне.
– Аэропорт. Самолет. Любой, – отпивая маленькими глотками вино, лаконично ответила Светлана.
Я развел руками.
Это и впрямь было странным. Иной-предатель, кем бы он ни был, захватив «Фуаран», мог либо попытаться затаиться, либо броситься в бега. Он выбрал второй вариант. Но почему поезд? В двадцать первом веке – поезд как средство бегства?
– Вдруг он боится летать? – предположила Светлана.
Я только фыркнул. Конечно, при авиакатастрофе даже у Иного немного шансов выжить. Но просмотреть линии вероятности на три-четыре часа вперед, выяснить, не грозит ли самолету катастрофа, способен даже самый слабенький Иной.