Находится в таком обществе было чудно. Я был совершенно другим, но мое присутствие волновало окружающих не больше, чем меня самого интересовало их здесь нахождение. Даже то, что я несовершеннолетний никого не смущало. У меня же все вокруг вызывало неприязнь, чувство несоответствия с собственными убеждениями и ценностями. Находится на этом этаже было трудно, просто невозможно, поэтому я поспешил подняться на следующий.
* * *
Обстановка здесь имела несколько более спокойный характер. Игорный зал, судя по всему. За столами вальяжно расселись «господа». Где-то крупье жонглировал картами, где-то вращался барабан, посреди этажа кто-то устроил боксерскую сцену, вокруг которой столпился народ, голосивший поддержку своим фаворитам. Здесь я задержался чуть подольше, без интереса, с непониманием и внутренним скепсисом оглядывая посетителей данного заведения.
— Отвратительные скотины, не правда ли? — раздался вдруг вопрос.
Это был молодой, но осунувшийся словно старик, парень. Вернее, ему можно было дать около тридцати лет, но он не выглядел взрослым. Не уверенно двигаясь по помещению, он аккуратно оперся о стену возле меня. Его вопрос был задан будто в пустоту, что отражалась в его глазах, но он точно обращался именно ко мне.
— Воздерживаюсь от оценки вслух, — сказал я, не утруждая себя уточнениями, кто он и зачем заговорил со мной.
— А что в этом такого? — усмехнулся мой нежданный собеседник. — на вас все равно всем плевать… на ваше мнение, ваши проблемы… Всем плевать!
— Вы выглядите расстроенным, — все также безучастно заметил я.
— Возможно, — отвечал он, переводя взгляд из одного угла зала к другому и с каждой минутой мрачневшего все сильнее.
Мы помолчали некоторое время. Я перестал глазеть куда-то в глубину и перевел внимание на парня. Его глаза словно были затуманены — блеклые, почти прозрачные, как будто его тело охватила болезнь. Может лишь игра света, но довольно жуткое зрелище, ведь его можно было принять за призрака или даже живого мертвеца.
— Вот вы думаете, как я, такой молодой, из уважаемой семьи, полный нераскрытого потенциала опустился на самое дно… — неожиданно возобновил он разговор, явно заметив мой интерес.
— Я уже сказал вам, — пожал я плечами. — Я не стремлюсь осуждать людей…
— А зря! — вдруг воскликнул он и неестественно, глухо засмеялся.
Меня бросило в дрожь. Однако теперь я собирался еще немного задержаться, слишком уж забавный диалог завязался прямо сейчас.
— Отчего же? — подтолкнул я парня.
— Отчего? — вдруг посмотрел он прямо мне в глаза, но вновь отвернулся. — Отчего следует порицать меня? Меня, грешного и жалкого? Хоть за то, что все деньги родителей своих я проиграл! А они, бедные мои старики! Они слишком любили меня, чтобы останавливать! Они до последнего верили, что я одумаюсь, но нет! В погоне за удачей я тратил все больше, долги увеличивались вместе с моими жалкими попытками… Посмотрите, до чего я себя довел! Моя одежда порвана, старая, я похож на бродягу! А мои бедные старики? Своими выходками я свел их в могилу! Они были уже не молоды… сердце у моей матери не выдержало, когда узнала о моем избиении на вечерней улице… Господи помилуй!