С 1866 года великий князь Константин стал играть более скрытую роль. Начиная с этого времени весьма усилилось влияние графа Шувалова, и назначение министров в большинстве случаев производилось уже по рекомендации графа. Так, среди прочих, были назначены министр внутренних дел генерал Тимашев и министр юстиции граф Пален. Справедливо и необходимо заметить, что наиболее сильные беспорядки, от которых пострадала Россия, поднялись именно при этих двух министрах. Увы! то была эпоха фаворитизма, и всякий стремился дать пост члену своего круга, независимо от его реальных способностей и в ущерб процветанию страны. К счастью, истинное положение дел постепенно открылось монарху. Избранные таким образом министры вскоре осознали, что Александр II был бы весьма удовлетворен, если бы они оставили свои посты. Один оказался достаточно ловок и сменил должность, другие же подали в отставку.
В то же время следует признать, что государь не любил менять министров, и вот тому доказательство: те, кто добился доверия императора, были отмечены им по справедливости и по заслугам и продолжали занимать свои посты на протяжении почти всего царствования Александра II.
К концу его царствования состоялось еще несколько назначений, весьма, однако, непродолжительных, ибо лица эти совершенно не отвечали требованиям времени или же совершили многие ошибки. В связи с этим упомянем назначение на пост министра финансов генерала Грига, выдвинутого на это место по рекомендации его предшественника, господина де Ретерна.
В это самое время государю порекомендовали выдающегося финансиста, господина д’Абазу. Этот замечательный человек, независимого нрава и твердых мнений, одаренный обширным творческим умом, непреодолимой настойчивостью и высочайшими административными способностями, и был подходящим на этот пост человеком. В подтверждение его редких достоинств укажем на то, что за шесть месяцев, в течение которых господин д’Абаза управлял министерством, он успел доказать, несмотря на такой краткий срок, что способен на великие дела и что исполнение его далеко идущих планов привело бы Россию к процветанию.
Император склонялся к назначению господина д’Абазы, и сегодня нам следует задаться вопросом, почему же господин де Ретерн настоял, чтобы на посту министра финансов его сменил именно генерал Григ. Только ли потому, что хотел оказать покровительство другу? Или же для того, чтобы тем более сожалели о его собственном уходе, что его заместитель оказался совершенно некомпетентен? Объяснить это теперь невозможно.