Потому что меня не останавливает ни вред для организма, ни опасность приключений, ни высокие шансы быть изнасилованной или ограбленной… Что все это в сравнении невероятным удовольствием от того, что я еще только выпила пару глотков, а на губах уже развалилась улыбка?
Я сопротивляюсь трезвости. Что будет, если она мне совсем не понравится и я не найду ни единого удовольствия?
Жуткое ощущение провала преследовало меня с тех пор, как я начала пить и перестала писать эту книгу. Не получается вновь и вновь, и нет никакой надежды, что в этот раз что-то будет по-другому.
Но что-то же будет по-другому?
К чему обратиться, на что опереться, когда в следующий раз я захочу выпить? К честности с окружающими? К желанию построить новые отношения?
Любовная жизнь человека, чей лучший друг – бутылка, представляет печальное зрелище. Я поняла это давно, но осознаю все больше с каждой пьяной вечеринкой. И вспоминаю прошлое.
Когда-то я отдыхала большой компанией на море и влюбилась. И бабочки, и смешинки, и вся эта муть, которая прогрызает мозг бедным девушкам и почему-то весьма редко – парням. Мне нравилось быть очарованной, но произошло неожиданное. Я на отдыхе вдруг оказалась абсолютно трезвой. И вот сидим мы с этой самой симпатией на скамейке, смотрю на него чистыми глазами, и все очарование проходит «как с белых яблонь дым». Если бы я хотя бы раз начала встречаться с молодым человеком, когда он мне понравился в трезвом виде… Но нет: только пьянки и вечеринки, только хардкор, а в остальное время – суровые трудовые будни. Середина – для серединок.
Смогу ли я завести отношения, не расслабляя себя ничем? Ведь под алкоголем я такая веселая и обворожительная, во всяком случае, для самой себя. Ведь знакомства, самые приятные, веселые и безбашенные, всегда происходили в состоянии алкогольного опьянения.
Алкоголь отнимает право искренне любить, ведь я закрываю глаза на то, что происходит, словно надеваю повязку, такую плотную, что реальности уже не видно.
Но я и не хочу ее видеть, правда?
Что я чувствовала, когда напивалась в пятнадцать лет? Что я крутая. Именно это старенькое слово, да. Когда мы с подругой говорили маме, что шли в кино, а сами в кафе заказывали глинтвейн, мы чувствовали себя крутыми. Когда на вечеринках я в центре внимания, потому что все вспоминают мои пьяные проделки и смеются, мне хорошо. Ну, люблю я радовать людей, разве не прелесть? Когда пьяная дорожка ведет к неразборчивости в связях, я на самом деле тоже чувствую себя крутой, эдакой Самантой.
Знаешь самые сильные темы, которые интересны всем? На них хорошо строить свой имидж, и имидж алкоголя стоит на двух крепких ногах: сексе и деньгах. Выпить – это сексуально, выпить дорогое вино или редкий коньяк – сексуально вдвойне. Никто не покажет тебе образы алкашей под лавочкой. Нет! Я думаю о водке со льдом с осетровой икрой, о шампанском за триста долларов в джакузи, но под этой фальшивой коркой «крутости» все та же болячка, что и под железной банкой дешевого пива или водки за сто рублей, смешанной с пакетированным соком. Самый высокий социальный статус не убережет тебя от того, чтобы низко пасть.