85 Источник. 1993. № 2. С. 80.
86 Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 142.
87 Там же. С. 143–144.
88 Мальков П. Записки коменданта Кремля. С. 148.
89 Там же. С. 160.
90 Источник. 1993. № 2. С. 73.
91 Фанни Каплан: «Я стреляла в Ленина». (Попытка документального расследования покушения на В. И. Ленина). Редактор-составитель и автор комментариев Б. М. Сударушкин. Рыбинское подворье. Филиал издательства «Русская энциклопедия», 1990. С. 61.
92 В декабре 1925 года решением партийного съезда РКП(б) была переименована в ВКП(б). Слово «Российская» было заменено на «Всесоюзная».
93 «Недалеко от автомобиля нами при осмотре найдены четыре расстрелянные гильзы, приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств», — запротоколировали В. Кингисепп и Я. Юровский (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 110).
94 Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 103.
95 Там же. С. 171.
96 Там же. С. 177.
97 Максимова Э. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается. Известия. 1994. 4 марта; Андриасова Т. Была ли киллером Фанни Каплан? Новое русское слово. 1996. 8 апреля. С. 4; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 40, 48; Интервью научного сотрудника музея Ленина в Москве Д. Малашенок. Московский комсомолец. 1992. 19 сентября; Данилов Е. Тайна «выстрелов» Фанни Каплан. Звезда Востока (Ташкент). 1991. № 1. С. 122–123.
98 Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? С. 19.
99 Но очевидно, что «эсер-террорист» не мог подавать «доклад» в ЦК большевистской партии. Доклад в вышестоящий ЦК мог готовить только сотрудник ВЧК по приказу вышестоящего начальства.
100 Там же. С. 32–33. Источник. 1993. № 2. С. 72.
101 Этот документ, как и рапорт Семенова, получил название «Доклад Л. В. Коноплевой в ЦК РКП(б)».
102 В учетной партийной карточке Коноплевой стоит дата: февраль 1921 г.
103 «Дорогой Леонид Петрович! Мне хочется немного поговорить с Вами, поделиться своими мыслями. Весь 1919 год был годом ломки моего старого идеологического мировоззрения. И результат был тот, что и по взглядам своим, и по работе фактически я сделалась коммунисткой, но формальное вхождение в РКП считала невозможным благодаря своему прошлому. Еще будучи в ПСР, а также в группе «Народ», я считала, что долг наш — мой и Семенова — во имя справедливости открыть те страницы в истории ПСР, скрытые от широких масс, Интернационалу. […] Вопрос этот, связанный с тяжелым личным моральным состоянием, стал перед вхождением моим в РКП. С одной стороны, я чувствовала, что не имею морального права войти в партию, перед которой имею столько тяжких грехов, не сказав ей о них; с другой стороны, считала, что открыть его, не указав фактического положения вещей, связи с прошлой работой в ПСР, персонально ряде лиц, я не могла — слишком все было связано одно с другим […]